Правила выживания в Джакарте

— Не запаривайся раньше времени, — не переставая шипеть, говорит ему Рид. — Мы в кабинете главного какой-то классной конторы, у них директорская дверь на пароле. Я попросил вашего чудика-гения держать ее открытой еще два часа тому назад, на всякий случай. Видишь, какой я предусмотрительный?

— Если вы так хорошо ориентируетесь, зачем полдня торчали на крыше?

— Не закатывай глаза. — Рид закатывает их сам и прислоняется к тому же столу. — Ну и заварушка, да? — почти улыбается он. — Не привык к таким, поди?

Кирихара не хочет улыбаться ему в ответ, не хочет это комментировать и не хочет больше участвовать ни в каких заварушках — ни Секретной службы (офисная работа, говорили они!), ни Эйдана Рида (у него выполнимые планы, говорили они!).

— Как вы… — пытается спросить Кирихара, но не может закончить правильно. Додумались до такого? Решились? Смогли это сделать? Так быстро сориентировались? Спасли меня?

Рид понимает правильно. Что удивляет Кирихару больше всего, в его ответе нет ни капли бахвальства: он говорит так, будто каждый день проворачивает подобное.

— Спрыгнул, прострелил стекло и покатился внутрь. В смысле ворвался, как Черный Плащ, неудержимо и опасно. А потом накинул свой плащ на голову, — он дергает рубашку, — чтобы камеры меня не прищучили. Понял, по какому коридору они бегут на шум, и полетел к тебе на крыльях любви по параллельному. Кстати, пока ты прятался, я слышал, что Лопес взорвал сейф.

— Слышали, в смысле так громко рвануло?

— Слышал, в смысле он случайно — хотя я думаю, специально, это же Лопес — включил общую, когда взрывал.

Рид ухмыляется, Кирихара не может ничего с собой поделать и ухмыляется в ответ.

— Обсценной лексики ему досталось много?

— Ой, угадай. Кстати, нам тоже сейчас достанется. Я отключился после взрыва — моим перепонкам нужна была передышка. Так что нас сейчас или поносят, или хоронят. — Ну, Кирихара слышал, как Арройо в другом ухе подключался пару раз, пока они бежали, и спрашивал у Николаса их маршрут, но Эйдану Риду об этом знать неоткуда. Тот дурачится: — На счет три?

Кирихара включает, не дожидаясь «раз».

«…Лючите меня уже! — раздается окрик Салима. — Вы, два придурка, вы живы?!»

Когда Кирихара успел докатиться до того, что человек в два раза меньше него бесстрашно называет его придурком?

— Салим, сахарочек, ты плакал?

«От горя, что ты не упал, — огрызается тот, но в голосе слышится облегчение. Кирихара бросает взгляд на Рида: тот почти нормально улыбается, слушая, как начальник на него орет. — Если завтра я найду у себя хоть один седой волос — оттащу тебя обратно на башню и столкну, ты меня понял?!»

«Что у вас там?» — по-деловому спрашивает Арройо.

— Мы собираемся уходить вниз, — отвечает Рид. — А где эти неудачники, которые не могут меня поймать?

«Вы сейчас на шестьдесят восьмом, они еще не сходили с семидесятого, — сообщает Николас. — Я скажу, если камеры их засекут. Но лучше вам поторопиться».

— Почему святой отец не знал, что вы живы? — быстро интересуется Кирихара, на секунду прикрывая микрофон ладонью.

Риду этот жест как будто доставляет какое-то удовольствие: он с охотой прикрывает свой и шепчет заговорщически:

— Ну, я отключился перед тем, как спрыгнуть.

Значит, одновременно с Кирихарой.

Он продолжает смотреть на него, и это на самом деле больше похоже на отходняк, чем на томный взгляд (и слава богу). Он убирает руку с микрофона и просто… смотрит.

— Что? — непонимающе щурится Рид, удивленный, видимо, таким откровенным вниманием.

Кирихара моргает, прогоняя наваждение.

— Ваша прическа, — он поправляет очки, — теперь еще хуже, чем обычно.

«Прекращайте кокетничать и уходите!» — ворчит Салим.

— Я не кокетничаю, я резюмирую ущерб, — парирует Кирихара. А между ним и Ридом меньше метра, и они все еще смотрят друг на друга.

А потом в эфире появляется Лопес, и тон его не предвещает ничего хорошего.

«У меня плохие новости», — он произносит это так мрачно, что даже Риду становится не по себе.

— Мы расстроимся? — интересуется он.

«Очень, — подтверждает Лопес. — Сейф пуст».

* * *

Сейф пуст.

И это та фраза, которая перечеркивает все сегодняшние усилия. Кирихара чувствует легкий укол разочарования, хотя и не должен. Все-таки никто и предположить не мог, что Басир не стал хранить оттиски в штаб-квартире и подсунул своим же сотрудникам дезинформацию.

Салим бормочет что-то неразборчивое, и Кирихаре кажется, будто тот сейчас сжимает лицо ладонями. Он поворачивается к Риду. Тот выглядит… задолбанным.

— Ебал я эти ваши скрижали, вот что, — сплевывает он, отбрасывая всю свою вальяжность и становясь раздражительным. За этими метаморфозами было бы даже интересно наблюдать, будь у них время. Но его нет, потому что охрана может спуститься в любую секунду.

«Я приказываю Боргесу отходить, — Салим не обращает никакого внимания на столь резкую перемену в настроении Рида, — уходите, живо».

— Иди первым, — кивает Рид, достав пистолет. И где он его прятал? На нем та же самая узкая майка, что и вчера.