Правило двух

Временами его высокомерие приводило Занну в восторг. В манерах Келад'дена сквозила сила: тви'лек был уверен в своем превосходстве и не боялся о нем заявлять. Но в этой же надменности крылся и его главный изъян. Девушка сразу обнаружила, что манипулировать бунтарем легче легкого: достаточно лишь польстить ему или задеть его гордость. Ради намеченной цели ученица ситха без стеснения пользовалась этой слабостью.

— Ты опоздал, — заметила Занна. — Я не люблю, когда меня заставляют ждать.

— Мне вообще не стоило приходить, — огрызнулся тви'лек.

В ответ девушка прильнула к Келу, обвив его шею руками.

— Прости, — промурлыкала она. — Я уж было решила, что ты нашел любовницу. Если я когда-нибудь застану тебя с другой, то вырежу ей сердце.

Кел прижался к ней всем телом и прошептал на ухо:

— Тебя любому мужчине хватит с лихвой.

По коже Занны пробежали мурашки. Она страстно поцеловала тви'лека, но тут же отстранилась.

— Всему свое время, — заявила девушка. — Твои друзья нас заждались.

Облизнув губы, словно они еще хранили вкус поцелуя, Кел кивнул и взял возлюбленную за руку.

— Идем, — бросил он и потянул Занну сквозь рыночную толпу.

* * *

Когда над лагерем на Амбрии сгустились сумерки, Дарт Бейн протянул руку к крошечной кристаллической пирамиде, которую аккуратно установил на маленьком пьедестале посреди пустого шатра. Темный владыка плавно провел пальцами по холодной мертвой поверхности — но отдернул руку, почувствовав, что пирамида покачнулась. В тот же миг его пальцы свело судорогой от резких уколов, которые прошили руку от самого локтя. С тихим проклятием ситх сжал зубы и закрыл глаза, отгоняя приступ.

Из-за орбалисков, покрывших все тело, Бейн давно привык жить в постоянной боли. Она, не стихая, глухо билась на самой грани сознания. Ситх научился держать себя в руках и не обращать внимания на терзавших его паразитов, но стоило ему потерять бдительность и чересчур напрячь силы, как организм брал свое. Дрожь была первым звоночком — она означала, что выносливость уже на пределе.

Темный повелитель уже трижды пытался создать собственный голокрон — и всякий раз безуспешно. На этот раз он не потерпит неудачи. Ситх понимал, что одно неверное движение — и все его труды, все долгие годы приготовлений пойдут прахом. Однако сейчас выбора не оставалось. Надо было поскорее усмирить боль и закончить дело.

Первую попытку он предпринял пять лет назад. Взяв за прообраз голокрон Фридона Надда, Бейн воссоздал затейливое кружево из граней и вершин, которое и позволяло уместить в пирамиде размером с ладонь почти бездонное хранилище знаний. Долгие месяцы он искал редкий кристаллический материал, сплетал в волокна и выкладывал из них многослойную паутину, а потом неделю за неделей кропотливо подправлял и регулировал структуру. Каркас надо было выстроить по невероятно точным схемам. Бейн потратил не одну сотню часов, внося с помощью Силы тончайшие изменения на уровне атомов, пока каждая кристаллическая прядь не оказалась на должном месте.

Когда кристаллическая решетка внутри голокрона была соткана, темный повелитель бережно нанес на грани пирамиды древние руны ситхов. Эти письмена нужны были для мощного ритуала, призванного поддерживать стабильность матрицы после того, как она напитается темной стороной. Дарт Бейн не знал точного смысла и назначения тайных знаков, поэтому снова обратился к голокрону Надда. Он изучил покрывавшие пирамиду узоры, а затем в точности воспроизвел их на собственном творении.

Когда же он попытался оживить голокрон, напитав его Силой, вся матрица вдруг схлопнулась с пронзительной белой вспышкой — и посыпалась, оставив от артефакта лишь кучку искристой пыли.

Несколько месяцев спустя Бейн попытался вновь — но ровно с таким же исходом. Пришлось признать, что секрет создания голокронов ему пока неведом. Тогда он задался целью выяснить про эти могучие талисманы все, что только можно, и с помощью Занны накопил огромный ворох знаний.

Бейн проштудировал все найденные инфокарты, все исторические свидетельства и мемуары, в которых описывался ход работы над этими хитроумными устройствами. Он обнаружил тысячи завуалированных намеков и сотни теоретических рассуждений об искусстве создания голокрона. Но тайна по-прежнему ускользала: не нашлось ни единого источника, где в явном виде излагались бы необходимые заклинания и ритуалы.