Правители эпохи эллинизма

У Филиппа же было достаточно своих забот. В первую очередь они касались его отношений с греческими государствами. В Элладе снова начались военные столкновения между этолийцами и ахейцами. Ахейский союз был важным членом основанной Антигоном Досоном эллинской симмахии — объединения, куда входили почти все значительные эллинские государства и племена, а именно: наряду с ахейцами также беотийцы, фокидяне, акарнаны, фессалийцы и даже эпироты. Но и этолийцы выросли в значительную силу в Средней Греции, в частности, они удерживали ведущее положение в Дельфах и в Дельфийской амфиктионии, которая полностью зависела от них. Вообще этолийцев побаивались из-за их разбойничьих нападений как на море, так и на суше. Страх перед ними побуждал многие греческие государства заключать с ними договора об асилии, чтобы обезопасить себя от их разбойничьих набегов. Яблоком раздора между ахейцами и этолийцами была прежде всего область Мессении, жители которой не могли решиться на присоединение ни к той, ни к другой стороне. Аналогично обстояли дела и в Лакедемоне. Здесь шла борьба между друзьями македонян и приверженцами этолийцев. Короче говоря, обстановка в Пелопоннесе дошла до всеобщего брожения, и никто не мог предугадать, что принесет будущее.

В Македонии с тревогой наблюдали за развитием событий в Элладе, по предел выжидательной политике был положен лишь тогда, когда в смуты вмешались еще и иллирийские пираты под водительством династа Деметрия Фаросского. Царь Филипп направился в Коринф, главный опорный пункт македонского владычества в Греции, чтобы взять руководство действиями в свои руки. Со Спартой справились быстро, по объявление войны этолийцам летом 220 г. было решением, последствия которого тогда еще нельзя было предусмотреть. За этим объявлением войны, несомненно, стоял глава Ахейского союза Арат, сумевший направить действия юного царя в нужном для себя направлении.

Не удивительно, что во время своего выступления перед ахейским союзным собранием в Эгии Филипп заслужил горячее одобрение. Как правитель он был совершенно в духе ахейцев. Однако не все гало но желанию союзников. В Спарте верх взяла этолийская партия, а во время пребывания Филиппа в Эпире — он осаждал там крепость Амбрак — этолийцы под водительством Скопаса предприняли вторжение в Македонию. При этом они разграбили город Дион, известный своим святилищем Зевса. Портики святилища были уничтожены огнем, а скульптурные изображения македонских царей разбиты (лето 219 г.). Вообще, для Союзнической войны характерны были с обеих сторон грабительские набеги. Так, этолийцы причинили большой ущерб святилищу Зевса Додонского в Эпире (осень 219 г.).

В эти же недели и месяцы в войну была втянута также Иллирия. На этот раз римляне обратились против Деметрия Фаросского. Его быстроходные корабли — лембы — наносили торговле римлян и италиков в Адриатике большой ущерб. Но Деметрию Фаросскому было не по плечу бороться с римлянами, и он удалился в Македонию, где его весьма дружелюбно принял царь Филипп. Римляне же распространили свою власть на города Фарос и Дималл, чем они сильно приблизились к Македонии и во всяком случае заняли прочные позиции на восточном побережье Адриатического моря (219 г.).

Разумеется, Филиппу действия римлян пришлись не по вкусу, по он не видел никакой возможности пресечь их и потому на первых порах должен был смириться с присутствием неприятеля, вторгшегося с противоположной стороны Адриатики. Лучше складывались дела у Филиппа в Греции: в Пелопоннесе македоняне добились легкой победы, в частности над элейцами. При этом македоняне тоже обратились к грабежам и уводили все, что попадало в их руки, — людей и их добро; особенно тяжело пострадала богатая область Элида, в не меньшей степени Трифилия, которую, кроме того, принудили к вступлению в эллинскую симмахию. Пелопоннесский поход завершился большим успехом Филиппа. Сам царь зарекомендовал себя способным стратегом. Во время осад он неоднократно подвергался опасностям и давал своим воинам замечательный пример храбрости. Даже обычно весьма критически настроенный Полибий на этот раз не жалеет похвал. Он отмечает в царе присутствие духа, отличную память и обходительность, восхищается его царским воспитанием, энергией, а кроме того, его способностью действовать и смелостью на войне [IV, 77, 2–3]. Это суждение Полибия особенно ценно, так как в нем ярко проступают положительные стороны характера царя. И в ряде других мест Полибий указывает на личное участие юного правителя в военных действиях, как, например, при захвате городка Алифиры [V, 78, 8 и сл.]. Не удивительно, что к царю повсюду относились с уважением и восхищением. Филиппу было тогда всего 20 лет (зима 219/218 г.), но он уже проявил себя достойным наследником своих выдающихся предшественников на македонском троне.