Православные знакомства

— Екатерина Романовна, — сбоку нагнулась молодень-кая девушка, секретарь генерального директора, — подпи-шите, пожалуйста, акты.

— Это Егор. Семинарист. Помнишь, мы познакоми-лись через «Православные знакомства»? Ты еще ко мне в

город переехала. Из деревни, помнишь?

Катя вспомнила. На нее нахлынула целая буря чувств.

Скорее неприятных.

— Секунду, Леночка, — уже секретарю, — сейчас посмотрю. Вы там визитки учли, я просила?

Леночка кивнула.

— Егор, я поняла, — уже в трубку, — слушай, мне сейчас

некогда. Давай я в час дня пойду обедать. И где-то в это время позвони, хорошо? Поговорим.

— Хорошо, договорились. Екатерина Романовна…

Звучит. Созвонимся.

Катя взяла документы, пробежалась глазами по диа-гонали и подписала. Затем откинулась на стуле и прикрыла

глаза.

Егор… Прошло почти десять лет с того дня, как она

уехала из родной деревни. «Ко мне— сказал сейчас по телефону этот идиот. Ко мне. При чем здесь он?»

После того, как Катя оказалась в городе, она практически прервала всякое общение со всем окружением — с

друзьями, близкими, родственниками и друзьями родителей. А было тяжело. Очень тяжело. Одна, в незнакомом городе, она даже никогда до этого не работала. Ей нужна была

поддержка. Хотя бы моральная, чтобы просто кто-то взял

за руку и сказал: «Кать. Ты справишься. Все будет хорошо.

Ты приняла верное решение». И она договорилась с Егором

о встрече.

Он пришел весь расфуфыренный, в черных брюч-ках от семинарского костюма, в начищенных туфельках, с

тремя красными розами. Пригласил в кинотеатр. Смотрели какую-то идиотскую американскую комедию. Во время

просмотра Егор как-то совсем неловко и не к месту опустил

руку Кате на колено и пытался залезть под юбку. Это вызвало не столько отвращение, сколько приступ смеха. Катя

аккуратно отодвинулась, вернув руку молодого человека на

место, но вечер был окончательно испорчен. Вечером Егор

проводил Катю до остановки, сказал, что просит прощения, до дома не успеет, он должен вернуться в семинарию до отбоя. Но этому тогда Катя не придала особого значения. Точнее, она была даже рада — только-только ей удалось снять

комнату в общаге, на двоих с какой-то непонятной теткой.

Условия были настолько ужасны, что показывать дом даже

снаружи, даже подъезд, Кате не хотелось.

После этого Егор с Катей несколько раз встречались, на следующем свидании он еще принес цветочек, к концу

вечера попытался поцеловать девушку, на следующем уже

оставил все попытки. К концу вечера пробормотал что-то

типа: «Ну я знаю, ты же хочешь стать матушкой. Жаль, что в

семинарию не поступила. А то бы… Ну… Женились бы…»

После этого Катя устроилась на подработку в магазин в

ночную смену, и встречаться с Егором было некогда.

Сейчас, спустя десять лет, время было. И квартира, уже своя, аккуратная и недалеко от центра. Не было никакого желания встречаться. Прошлое осталось в прошлом.

Сейчас она успешная, деловая женщина, начальник отдела

продаж огромной торговой сети. Зарабатывает хорошие

деньги. А он? Катя аккуратно, так, чтобы не сильно привле-кать внимания коллег, достала айфон и вышла «В контакт».

Страничка Егора. Вот уже десять лет он состоит в списке

ее друзей. И когда, скажите на милость, она последний раз

заходила к нему? Пять лет назад? Шесть? Катя не помнила.

Егора стало почти не узнать. Высокий, лысоватый, с

вылезающим из-под клетчатой рубашки пузиком. Вот он

где-то на море в трусах. Мерзкие, отвисшие груди. Волоса-тое пузо. Блестящие, лоснящиеся щеки. А вот он с сыном в

зоопарке. Семейный статус: в активном поиске. Да, похоже, поиск настолько активный, что решил вспомнить старую

любовь. Красавец. «Дичь какая-то», — пробормотала девушка. Катю передернуло, она убрала телефон в сумку и направилась на планерку к генеральному директору.

Заседание выдалось жарким, продажи за неделю упали аж на три целых тридцать восемь сотых процента, влете-ло всем по первое число. Аркадий Семенович настоятельно

требовал от Кати найти и наказать виновных, исправить ситуацию, но в итоге она выдвинула достаточно интересный

проект, который всем отделом разрабатывали почти месяц, генеральный успокоился, дал резолюцию на исполнение и

забыл о виноватых.

И только Катя обсудила планерку со своими менедже-рами по продажам, поставила приоритетные задачи, зазво-нил телефон. Без особого интереса, ожидая снова увидеть

номер Егора (последние две цифры тридцать семь), она посмотрела на экран. Но не угадала. Звонила Леночка.

— Ладно, коллеги, я пообедать. Если вдруг что-то случится, звоните, — Катя вышла из кабинета в коридор и взяла трубку.

— Привет, сестренка. Давненько что-то мы не созва-нивались. Как жизнь твоя?

И тут Леночка произнесла ту самую фразу. Про смерть

отца. И положила трубку. Катя замерла посреди коридора, не понимая, что же делать дальше. Она с недоумением рассматривала белый корпус айфона — внешне совершенно

спокойная, уверенная в себе, но внутри переломанная и

трясущаяся девочка семнадцати лет.

Отец. Она принципиально не спрашивала о судьбе

отца ни у Романа Романовича, ни у Леночки, ни у мамы. Ни

разу за десять лет. И тут… Конечно, мама не стала звонить.