Праздник урожая

Каждый шаг давался с трудом. Волны, исходящие из глубины леса, стали уже физически ощущаемыми, а ужасающие распевы на неизвестном языке всё больше давили на разум, вызывая панику и страх.

Друзья не понимали, как долго они идут. Может быть, пять минут, а может – все пятнадцать. Время потеряло всякое значение в ту ночь. Меж деревьев начали мелькать огоньки факелов, и Роберт как лучший и двоих охотник повел Артура в обход.

Огни все приближались. Теперь можно было различить, что люди собрались на той самой поляне с аркой. Товарищи укрылись за древней поваленной колонной и наблюдали за происходящим.

Поляна с аркой, окруженная колоннами, была ярко освещена множеством факелов. Несколько десятков людей окружали эту площадку: каждый из них сжимал в левой руке серп, а в правой – горящий факел. Они монотонно распевали на неизвестном языке. Позади арки – Из чащи – им вторил голос: ритмичный и раскатистый. Это был источник тех самых пульсаций, вызывавший у друзей такой ужас при входе в лес. Источник звука не был виден за деревьями, и даже многочисленные факелы не могли осветить его: свет мерк и рассеивался, не достигая цели. Артуру показалось, что чаща за аркой не рассеивала или впитывала свет – наоборот, излучала тьму. Напротив арки стояли несколько фигур. В отличии от остальных, капюшоны их черных балахонов были откинуты. Это были пастор Магнер и мистер Доггерти.

Они держали Элизабет за руки, распевая ужасный гимн преисподней. Девушка была одета в белое ночное платье, разорванное на груди. Ее прекрасные светлые волосы распущены и спускались на плечи – глаза закатились так, что видны были только белки. Губы девушки беззвучно шевелились, повторяя слова за своими похитителями.

Проповедник сорвал с нее верхнюю часть платья и сделал два надреза чуть выше грудей. Алая кровь заструилась вниз к темному камню – Элизабет не издала ни звука.

Ритмичный распев превратился в яростную скороговорку, а трубный «голос» из чащи гудел, не переставая. Камень в вершине арки начал сиять неземным светом. Оно было чуждым нашему миру, нашей реальности. Вместе с сиянием камня пространство в арке начало меняться. Воздух густел и дергался маревом, как в жаркий июльский день. Через минуту пространство приобрело зеркальную поверхность. Можно было подумать, что посреди леса стояло гигантское зеркало. Но, в отличие от зеркал нашего мира, оно не отражало существующую действительность. Внутри него клубился туман, в котором что-то извивалось, кружилось, двигалось.

– Это порог… Они хотят впустить что-то в наш мир… – прошептал Роберт, посмотрев на друга расширившимися от ужаса глазами.

Артур все понял. Все обрывки сведений сложились в ясную картину. Его разум пошатнулся. Лишь гигантское усилие воли подавило желание сорваться с места и с воплями сумасшедшего умчаться прочь, не разбирая дороги. Но мысль о том, что он оставит Элизабет здесь не позволила этого сделать. В этот момент зеркальная поверхность арки подернулась рябью. Сгустки тумана, напоминавшие гигантские щупальца, прошли сквозь нее и обвили ноги Элизабет. Камень в арке начал пульсировать светом, и темп пульсаций все нарастал. Внезапно Артур, повинуясь бесконтрольному порыву, встал из-за укрытия и начал стрелять из своего револьвера в камень.

После третьего выстрела камень взорвался ослепительной вспышкой, которая на несколько секунд ослепила Артура. Когда зрение вернулось, на поляне царил хаос. Люди в черных балахонов метались по поляне. Большинство факелов потухло. Все кричали. Пользуясь неразберихой, Артур и Роберт прокладывали себе путь к центру поляны револьверными выстрелами и ударами тяжелых рукояток. Они не щадили никого, зная, что убивают и калечат нелюдей. Эти существа давно потеряли право называться людьми. Несколько сухих деревьев вспыхнули ярким огнём вокруг поляны. Участники ужасной мессы в страхе разбегались в разные стороны.

Наконец, Артур пробился к Арке и увидел Элизабет, стоящую на коленях и дрожащую всем телом. Рядом с ней лежали останки главарей этого культа. Тела были изрублены и расчленены. Опознать их можно было лишь по лицам, выражение которых было смесью благоговения и смертельно ужаса. Пожар распространялся на другие деревья – уже несколько десятков были охвачены пламенем. Удушливый дым стелился по земле. Артур понял, что надо действовать. Он подхватил Элизабет на руки и побежал в направлении, откуда они пришли, насколько можно было ориентироваться в этом хаосе. Роберт следовал за ними и охранял тылы. Света у них не было: приходилось бежать вслепую, уповая на милость Господа. Пожар распространялся неестественного быстро. Возможно, этому способствовала старость леса и сухость деревьев, но беглецам было некогда думать о природе столь быстрого распространения огня. Он преследовал их по пятам. И не только он.

Рев пламени смешивался с криками людей, горящих заживо, но даже в этой ужасной музыке смерти они услышали тот самый трубный рев позади себя. Лес стал ярко освещен пламенем пожара – даже аура тьмы их преследователя не могла полностью затушить этот свет.