Пражские сказки

Шла она, шла и пришла к мостику.

– Будь счастлив, мосток! – поклонилась она ему приветливо.

– И тебе счастья, девочка! – поблагодарил ее мостик. – Далеко ль собралась?

Карлов мост в тумане действительно потрясал.

Из клубящейся предрассветной мглы выступали таинственные фигуры – мученики и герои, застывшие в камне, словно оживали, когда на них падал свет. Даша, перегримировавшая с утра кучу народу, автоматически отметила, что ближайшей статуе надо бы тон нанести поровнее, и тут же засмеялась про себя – ну какой тон?

– Изумительное утро, очень смешное, – одобрил ее улыбку Дмитрий Галахов, сидевший на походном стуле и подставлявший лицо – Даша чуть-чуть подкрашивала ему веки красными тенями. – Алкоголика из меня только не сделайте, милая, ладно?

– Ни за что на свете, Дмитрий Павлович. Упыря сделаю.

– Романтичного только упыря! Поклонницы если спросят – что это вы, Дима, как оживший труп, глянуть не на что, – я на вас укажу, жизни вам не дадут потом!

Он всегда так себя вел: болтал с персоналом, шутил непрерывно, а взгляд был цепкий и прохладный: все ли в порядке вокруг, оценивают ли его по достоинству?

Дмитрия Галахова, блистательную звезду женских сериалов и фильмов о великой любви, Даша втайне недолюбливала.

Он был неразборчив в связях, из-за чего на площадке иногда возникала напряженность, и временами весел не в те моменты, когда нужно. Но замечали это немногие, а остальные подпадали под его очарование, словно их накрывало солнечным светом. Галахов умел быть обаятельным, и черт его разберет, сколько в этом было игры, а сколько природного чувства. Только самые близкие, наверное, знают подобные вещи. Если уж простые люди зачастую не те, кем кажутся, что говорить об актерах!

Свой вид в зеркале Галахов одобрил, позволил Лике себя сфотографировать и ушел на площадку: собирались снимать встречу Могильного Князя с Далимиром и их непростой разговор. Конечно, можно было бы возвести декорацию и в студии, воссоздав Карлов мост в четырех стенах, однако Юрьев придерживался позиции – если уж удалось заполучить разрешение, то нужно этим пользоваться! Живое, настоящее всегда смотрится в кадре лучше, а в половине четвертого утра на мосту прохожих все равно немного: ночь с понедельника на вторник – не время для массовых гуляний.

Какие-то запоздалые парочки, конечно, ходили, но ассистенты их вежливо заворачивали.

– Лика, помой кисточки.

– Хорошо, Дарья Игнатовна.

Когда у тебя есть личный ассистент – это очень приятно. Даша сама так работала: мыла кисти после грима, записывала всякие мелочи, делала фотографии, и тогда ей казалось, что вот однажды ей доверят гримировать звезд и начнется настоящая жизнь! Звезд доверили, жизнь началась, только спать очень хочется. Даша зевнула и отхлебнула кофе из пластикового стаканчика.

Гримеры вывозили на натурные съемки «походный штаб»: у каждого имелся столик, стул, зеркало, свет и «косметичка» – гримерный чемодан с несколькими отделениями, куда складывалось самое необходимое. Уйма добра, если подумать. На Карловом мосту еще условия отличные: местность ровная, дождь не идет, тент натягивать не нужно. Даша поежилась и застегнула куртку: лето, конечно, близко, однако предрассветная свежесть пробирала до костей.

– Да-аш, – протянула Юля, давно свою часть работы закончившая, – пойдем желания загадывать, пока не начали!

– Так сейчас начнут. – Дарья оглянулась на кусок моста, выбранный Юрьевым для съемки – там мощные прожекторы уже разогнали ночную тьму.

– Они еще минут через десять начнут, мы успеем, давай! А то днем невозможно, сплошные туристы.

Загадать желание ночью на Карловом мосту – это, пожалуй, приключение.

– Ладно, идем. Ты знаешь, где именно?

– Ага, еще вчера место приметила и в Интернете посмотрела, что делать нужно.

Они прошли вдоль перил по направлению к Староместской площади, обошли царство осветителей и оказались у загородки; Юля ее отодвинула и прошла еще несколько шагов.

– Вот здесь, смотри. Отсюда этого Яна Непомнуцкого и сбросили.

Даша передернула плечами: легенда все-таки была мрачновата. Святой Ян был придворным духовником, и король Вацлав повелел сбросить его в мешке с моста, так как Ян не открыл ему тайну исповеди супруги. Верность своим убеждениям зачастую карается очень жестоко – таков несправедливый мир. Однако святость Яна теперь неоспорима, а предприимчивый народ, как обычно, обратил ее себе на пользу.

Юля указала на перила, где отражал фонарный свет небольшой, похожий на бронзовый крестик.

– Вот смотри, сюда кладешь руку так, чтобы пальцы касались вот этих звездочек, и наступаешь вот сюда. Она ткнула в торчащий из мостовой подозрительный штырь. – Смотришь на воду и загадываешь желание. Потом вторая часть Марлезонского балета, но это у статуи. Давай, ты первая.

Даша встала в неудобную позу и рассмеялась.

– Эй, сосредоточься, – одернула ее Юля, – и деньги не загадывай. Загадывай духовное. Любви, там, или еще что-нибудь.