Пражские сказки

Для Лены Янаевой креативный и перспективный режиссер Юрьев всегда был просто – Сережа. Несмотря на его счастливую семейную жизнь, двоих детей и дело всей жизни, в котором Лена, без сомнения, являлась важной частью, но исключительно в рабочем смысле. Они даже не дружили вне студии – не потому, что кто-то этого боялся, а потому, что Юрьеву это и в голову не приходило. Лена была боевая подруга, верный товарищ, с которым можно в разведку. С Леной он делал свои прекрасные фильмы и, несомненно, сделает лучшие. Кинематограф, по мнению Даши, морально сильно Лене задолжал.

Человеческие истории, происходящие рядом, иногда казались гораздо запутаннее, чем сюжеты в кино.

6

Преодолев и второе препятствие, Радовид снял ключ без труда и спустился вниз.

Большая часть дела была сделана, ключ у него в руках, но главная беда ждала его впереди.

На съемках работают двенадцатичасовыми сменами, которые по прихоти режиссеров и за дополнительную плату могут превращаться в четырнадцатичасовые, а то и побольше. Но Юрьев решил, что с первой смены на сегодня хватит. Сам он был похож на бессмертного пони – еще пахать и пахать. А потому после съемок на кладбище, которые завораживали даже при солнечном свете и без обработки, такою неземной и прекрасной оказалась Катерина, все переместились в студию, где Даша разгримировала мужчин и получила статус свободной женщины. Студийные съемки курировала Марь Иванна, не ездившая на Карлов мост и потому выспавшаяся. Предстояли съемки Флит, а те, кто уже отработал с утра, могли отправляться на все четыре стороны.

Действие кофе почти закончилось, и потому Даша добрела до своего номера в гостинице, разделась, быстро сбегала в душ и упала спать. Лика предпочла остаться на съемочной площадке: в первое время кажется, будто стоит уйти на минутку, и ты что-то упустишь. Эта иллюзия непрерывности утрачивается через некоторое время, когда хочется сохранить побольше сил для того, чтобы полноценно участвовать в процессе и получать все впечатления, какие только можно.

Проснулась Даша в девять вечера, с гудящей головой и ощущением тотального голода. Надо поужинать, прогуляться немного, подышать свежим воздухом, чтобы прошла головная боль, а потом снова спать – до пяти утра, когда наступит время выходить на новую смену.

Холодная вода смыла остатки сна; когда Даша вышла из ванной, то обнаружила Лику, все еще бодрую. Молодость, молодость.

– Ой, Дарья Игнатовна, хорошо, что вы не спите, – обрадовалась ассистентка. – Вы свой мобильник забыли в гримерке. Вы ушли, а он вибрировал постоянно. Я хотела его взять и вам принести, но тоже забыла, извините, пожалуйста!

Внутри похолодело.

– Спасибо, Лика, я сейчас за ним схожу. Ложись спать.

– Я сейчас, только с девчонками еще внизу посижу немного.

– Смотри, не засиживайся. Потом работать не сможешь.

– Хорошо, Дарья Игнатовна.

Анжелика умчалась, потряхивая собранными в хвост пушистыми волосами, а Даша поспешно натянула джинсы и майку, сунула ноги в кроссовки, захватила курточку и сумку и вышла из номера. Нехорошее чувство не оставляло, словно давило на ребра изнутри. Только бы не… только бы это просто кто-то из знакомых названивал.

От гостиницы до студии можно было дойти пешком за четверть часа; Даша преодолела этот путь трусцой, за семь минут. Охрана на воротах, увидев пропуск, тут же потеряла к девушке интерес: на киностудии жизнь не прекращается никогда. Даша дошла до АТВ-5 и обнаружила, что часть съемочной группы еще не разошлась: в углу возводили новую декорацию, режиссер Юрьев с оператором дядей Лешей что-то смотрели на мониторах и отчаянно спорили, а Лена сидела в ворохе бумаг и гоняла ассистентов.

В гримерке никого не было, хотя лампы горели; вкусно пахло дорогой косметикой, стояла чья-то чашка с недопитым чаем, валялась на диванчике вельветовая рубашка – Даша припомнила, что в ней сегодня был Матвей Тихомиров, накидывал поверх футболки, а когда разгримировывался, наверное, забыл. Но рубашка, чашка, аккуратно сложенные кисточки – за все это цеплялся взгляд, только бы не смотреть на мобильный телефон, лежащий у зеркала.

Ну, ладно. Все равно это придется сделать. Поздно праздновать труса.

Даша взяла мобильник и открыла историю вызовов: только один звонок от мамы, в обычное время, «профилактический», а остальные двадцать три вызова от…

«Все выяснилось, – тоскливо подумала Даша. – Он понял, что я улизнула. Черт, черт, черт».

Она уронила мобильный телефон обратно на стол, села и уставилась на свое отражение в подсвеченном зеркале. Отражение выглядело уныло, у него дрожали губы, что-то не так было с глазами, и вообще – безобразие! – зеркала стали поставлять некачественные, так как отраженная Даша начала расплываться.