Преданное прошлое

— Как смеешь ты, Роберт Болито, предлагать мне брак из жалости?! Я не нуждаюсь в твоих прощениях! Я не сделала ничего такого, чего мне следовало бы стыдиться! Ты смотришь на меня так, будто я тебя предала; но я никогда не любила тебя, разве что как своего кузена. Мне тяжко говорить это, да еще при подобных обстоятельствах, Роб, но лучше тебе знать правду.

Воцарилось молчание, тяжелое, давящее, следствие непонимания и взаимных обвинений. Потом Роб вскричал:

— Ты можешь стоять вот так и равнодушно смотреть на меня?! Как у тебя только сердце не разорвется?! Неужели ты и впрямь такая бесстыжая, как та искусительница, с которой тебя сравнивала Нелл?! И теперь ты обольщаешь другого, более богатого, чем я, и к тому же язычника! Ты сошла с ума, Кэтрин-Энн Триджинна, потеряла душу!

При этих словах корсар вскочил на ноги.

— Касим, не надо!

То, как она положила руку на плечо корсара, и то, как он при этом посмотрел на нее и отступил, было для Роба совершенно невыносимо. Гнев и злость, что переполняли его, вмиг куда-то исчезли, оставив его совершенно беззащитным. Рыдания подступили к горлу, и одно даже вырвалось наружу, похожее на придушенный вой.

У Кэт глаза наполнились слезами, и она сказала кузену совсем мягко:

— Знаю, ты считаешь меня жестокой и бессердечной, Роб. Я знаю, что ты для меня сделал, понимаю, какая это огромная жертва, какой это был риск, какой ужас. Мне очень жаль, что так получилось. Я бы никогда и ни за что не стала тебя просить вот так ехать за мной. Это был просто безумно храбрый поступок…

Он лишь отмахнулся: ему не нужно было ее сочувствие.

— Это не имеет никакого значения. И сделал я это не только для тебя; там ведь были и другие. — Ложь, первая в его жизни самая отъявленная ложь. — Ну что же, я надеюсь, ты хорошо тут устроишься, Кэтрин, — продолжал он, и это была вторая ложь. Он заметил, как изменилось выражение ее лица. Что это было, удивление, облегчение или разочарование? Теперь она выглядела вовсе не как та девушка, чтобы спасти которую он пересек океан. Та для него умерла. Он оторвал от нее взгляд и перевел его на мужчину:

— Сиди Касим, я хотел бы просить вас об одном одолжении.

— Проси.

— Там была еще одна девушка, которую я хотел бы увезти, если это можно… Золота, которое Сиди аль-Айячи забрал у меня, несомненно, должно хватить на выкуп за нее.

Корсар удивленно посмотрел на него.

— Как ее зовут?

— Ее имя Мэтти Пенджли, ее захватили там же, в Пензансе, во время того же рейда. Это простая и добрая девушка, которая заслуживает лучшей доли, чем быть рабыней в здешних местах.

Сиди Касим чуть наклонил голову:

— Если это возможно сделать для тебя такой, я сделаю. Дал слово. И еще я найду тебе место на корабль, который пойдет в Англия, и напишу письмо для твоя безопасность, если с тобой случиться беда и ты попадешь в руки других… торговцы. Еще что-то ты от меня хочешь?

Корсар весь светится от огня, горящего у него внутри, подумал Роб, словно в груди у него пылает солнце. Настолько ощутим был его триумф. Он отвернулся, ему было больно смотреть на мужчину, который отнял у него мечту.

— Нет, — мрачно ответил он. — Нет ничего такого во всем мире, о чем мне стоило бы просить.

ГЛАВА 32

Вот я и взял тебя, Мэтти, в жены. И ты была мне прикрасной жиной все эти годы и прикрасной матирью для наших мальчиков. Но я не был для тибя лутшим из мужей. Я тибе изминял, я часта злился и кричал на тибя, у меня было большое горе, которое я часто старался утопить в спиртном. И за это ты миня прости, мне очинь жаль. Но больше всего мне жаль, что я вовремя не увидел, в каком направлении должна развиваться моя жизнь, что я должен прожить ее один, а не тащить тебя за собой в ее пучину. Но теперь по крайней мере у тебя есть шанс открыть для себя другое будущее. Уезжай из Кенджи. Здесь удушающая атмосфера, полная отчаяния и чреватая неудачами. Уезжай, пока ты в состоянии это сделать, спаси себя. Найди себе кого-нибудь другого и не связывай себя свинцовой тяжестью воспоминаний о моей жизни или о моей смерти.

Уезжай, если не с памятью о моей любви, то хотя бы о моей заботе о тебе.
Твой грешный муж
Роберт Болито