Предел прочности. Книга вторая.

- Конечно, она испытывает определенные проблемы с коммуникабельностью, есть страх, панические атаки. Но для нее внутри не существует деления на ребенка и взрослого… Вижу вопрос в твоих глазах, поэтому попытаюсь объяснить на простом примере. Представь, что гуляешь с друзьями. Вы проходите мимо магазина с алкоголем и один из приятелей предлагает выпить. В тебе начинает бороться два человека, ботаник и гуляка: один предлагает выпить, другой напоминает о скорых тестах. Ты мучаешься пару секунд, а потом машешь на учебу рукой и предлагаешь напиться. Действительно, а почему бы и нет. И тут к тебе подходит один из друзей и говорит: «Петр, это не ты, это другая личность, очнись». И что ты ему на это ответишь?

- Что меня порою несет.

- Вот и с ней похожая ситуация.

- Хорошо, это я понял. Но что послужило причиной трансформации личности?

- Врачебная тайна.

Другого ответа, признаться, не ждал. Поэтому задал следующий вопрос:

- А от меня вам что нужно?

- Секс с Альсон.

- Ха-ха-ха, смешно, - передразниваю я Валицкую, но та абсолютно серьезна. – Вы шутите?

- Нет. Мне нужно, что бы ты вступил с Альсон в половой контакт. Сразу оговорюсь, в самом факте соития нет необходимости, только попытка.

- И как вы себе это представляете? – я даже не способен возмущаться, только таращусь в красивые и одновременно отталкивающие глаза Анастасии Львовны.

- Легко. Зовешь вечером в свою комнату и говоришь, что займешься с ней сексом.

- А дальше!?

- А дальше занимаешься.

- Вы в своем уме? – я даже не возмущен, вопрос получается безвольным, сиплым. Настолько был ошарашен поступившим предложением.

- Более чем, - Валицкая сдержана и хладнокровна. – Впрочем, повторюсь, сам факт секса не нужен. Как показывает практика, ты в состоянии вовремя остановиться.

Вспоминаю свое позорное бегство со спущенными штанами из дома Алины.

- Я против.

Валицкая пожимает плечами, словно говоря тем самым «другого я не ждала». Отбивает ритм ноготками по поверхности стола, и произносит отстраненно:

- Запомни одно, Воронов – речь идет о будущем девушки. Сейчас она юна, и все это выглядит мило и забавно, но лет через тридцать зрелище станет жалким – взрослая женщина ведущая себя, как ребенок. Я уже молчу про то, что она никогда не сможет завести нормальную семью и детей.

- И что, секс с ней все исправит?

- Попытка секса. Не думаю, что полноценный контакт получится.

Чувствую, как жар приливает к лицу, а пальцы помимо воли стискивают подлокотники. Слишком явный намек на утреннее фиаско с бывшей. Не удивлюсь, если она и подослала Светлану, с одной ей ведомой целью. Толстая склизкая змея… Молчу, не желая доставлять лишнее удовольствие Валицкой. Если она рассчитывать изучить реакцию препарированной мышки, то глубоко заблуждается. До ушей долетает глубокий тембр собеседницы:

- В своем болезненном состоянии она достигла гармонии: ребенок и взрослый научились уживаться друг с другом. Если не последует внешнего толчка, способного вывести систему из равновесия, девушка пропадет. Нужен принц, который поцелует принцессу, пробудит ее ото сна. Так ведь в ваших сказках написано?

Там не было ни слова про секс. Хотя кто знает, может в оригинале все именно так и было, а Шарль Перро сгладил некоторые шероховатости. Иначе зачем целовать в губы тело, лежащее в гробу?

- Я не принц, расколдовывать принцесс не умею.

- Ты не принц, ты эгоистичная скотина, которая сублимируют братские чувства на постороннего человека. Очнись, Петр, твоя родная сестра живет в другом мире, а Лиана взрослая девушка, которой нужна психологическая помощь. Конечно, ты можешь и дальше продолжать строить из себя старшего братика, только вот такая игра никому счастья не принесет, а Лиане она и вовсе вредна. Вся эта забота только усиливает образ беззащитной малышки.

- Тогда объясните…

Но Валицкая не собирается продолжать разговор. Она устало откидывается на спинку стула и глухо произносит:

- Иди, Воронов, свободен.

Молча встаю и направляюсь к двери. Слышу окрик:

- Трость!

Действительно, палочку забыл: то ли эффект от таблеток, то ли непростой разговор повлиял. Боль в ноге совершенно не чувствуется, так, легкое покалывание.

- Всего доброго, Анастасия Львовна.

Ответного пожелания не дожидаюсь, выхожу за дверь. Иду по пустому коридору и прислушиваюсь к глухому постукиванию трости. Сейчас лишняя опора не нужна: походка легкая и свободная, как в былые времена. Периодически верчу палочкой, словно пропеллером, и пару раз та улетает, вырвавшись из рук. Один раз и вовсе взмывает вверх, едва не выбив окно на первом этаже. После чего я успокаиваюсь, и дальше веду себя прилично.

Несмотря на внешне приподнятое настроение, чувствую себя отвратно. Казалось бы, радоваться должен: МакСтоуну прилюдно утерли нос, нога не болит. Только вот внутри висит тяжелая хмарь, и понять не могу, отчего так тошно. Может права Валицкая, заигрался я в старшего братика. Прислушиваюсь к себе, но нет, сердце внутри не екает. Не верю этой змее подколодной, ни на секунду не верю. Тогда в чем причина? Ответа так и не нахожу.