Пределы реформ. Министерство внутренних дел Российской империи в 1802-1881 годах

Лорис не терпел институционального посредства или оппозиции в своих отношениях с царем: он регулярно лично встречался с Александром и в феврале – марте 1880 года добился Высочайшего одобрения идеи подчинить III отделение, корпус жандармов, городскую полицию (т. е. департамент МВД) и генерал-губернаторов его собственной власти[433]. Возглавив комиссию, Лорис еще тогда сформировал костяк команды[434], которая впоследствии переберется с ним в Министерство внутренних дел. Среди ближайших его сподвижников по комиссии был и М. С. Каханов, будущий товарищ министра и автор, среди прочих документов, «конституционного» проекта от 28 января 1881 года.

Из журналов комиссии следует, что главной целью Лорис-Меликова в марте и апреле являлась консолидация всей полицейской деятельности по политическим преступлениям, а также повышение эффективности всей системы в отношении подобных дел – от расследования до вынесения приговора и исполнения наказания. На первом заседании, состоявшемся 4 марта, комиссия определила эти основные цели и поручила членам комиссии П. А. Маркову, сенатору И. И. Шамшину и генералу М. И. Батьянову собрать необходимые данные (ревизовать списки арестованных, заключенных или находящихся под полицейским надзором, вменяемых им преступлений, правовых оснований для административных действий, «зависших» дел и проч.)[435].

На заседаниях 11 и 24 марта комиссия заслушала подробные отчеты по изученным аспектам политического делопроизводства. Было выявлено множество случаев произвола и неправомерного использования закона – в частности, указов от 19 мая 1871 года и 1 сентября 1878 года, дозволявших отправление административного правосудия за политические преступления. Кроме того, обнаружились многочисленные расхождения и проволочки на всех этапах административного правосудия. Комиссия в спешном порядке приступила к изучению неоконченных и сомнительных дел, стремясь развеять установившееся в обществе мнение о том, что «правосудие» сделалось совсем лютым и самочинным. Лорис хотел освободить невиновных или же найденных виновными лишь в мелких проступках, дабы люди знали, что самодержавие с уважением блюдет собственные законы. Здесь важно заметить, что Лорис никоим образом не намеревался ослаблять правомочность административной юстиции или полицейских полномочий; скорее он ставил целью добиться эффективности – минимизировать политические издержки, устранить институциональные разногласия, дублирование функций и все прочее, что препятствовало продуктивному отправлению административного правосудия. В полицейско-судебном споре Лорис с очевидностью принимал сторону полиции и был убежден в незыблемости морально незапятнанного, административного и полицейского авторитета в области следственных дел по политическим преступлениям.

Впрочем, подобная озабоченность комиссии государственными делами отнюдь не означала, что Лорис забросил первоначальные цели. Так, во всеподданнейшем докладе от 11 апреля 1880 года он предложил целый комплекс мер по облегчению социальных, экономических и институциональных причин кризиса. Говоря о деятельности Верховной распорядительной комиссии под его началом и своих обращениях («К жителям столицы») о поддержке, Лорис с удовлетворением отмечал реакцию общественности: множество людей изъявили доверие государю, решениям его правительства, высказываясь и более конкретно в плане борьбы с революционерами и решении прочих проблем. Словом, Лорис был убежден, что «с [подобными чувствами народа] не страшны для Государственной власти в России ни лжеучения Запада, ни доморощенные безумцы»[436].