Предисловие к жизни

На строительство приехала правительственная комиссия принимать готовые перегоны, мосты, депо, вагоноремонтные пункты, мастерские, клубы, больницы, детские учреждения, жилые дома. Начальник строительства, чтобы облегчить кропотливый труд комиссии, организовал несколько рабочих групп из своих инженеров. В одну из таких групп он включил Дубровина, вызвав его для этого с трассы новой магистрали.

После тщательного осмотра всех сооружений и внимательного изучения технической документации вторые пути железных дорог Дальнего Востока были приняты с отличной и хорошей оценкой качества работы.

На одной станции правительственная комиссия отказалась принять большой жилой дом. На первый взгляд все было хорошо: дом как дом — стены, окна, крыша… Член комиссии доктор технических наук профессор Забавников, постукивая по цоколю металлической палочкой с молотком вместо рукоятки, насмешливо сказал, что не дал бы сейчас за этот дом и трех рублей, хотя он обошелся в сотни тысяч.

Представители строительства, в том числе и Дубровин, из всей комиссии больше всего невзлюбили именно этого маститого инженера; они считали его несправедливым и злым. Он и казался злым: неприветливое лицо с глубокими морщинами на лбу и у рта, жесткий седой бобрик на крупной голове, резкий голос. Старик все замечал, ко всему цеплялся и беззастенчиво высказывал неприятности прямо в лицо.

— Чем вам не приглянулся домик-то? — спросил Дубровин с вызовом.

Забавников показал металлической палкой на почти не видимые глазу трещины во всех четырех углах здания:

— Вечная мерзлота скоро сломает ваш домик, ибо фундаменты поставлены неправильно.

— Дом нужен железнодорожникам, они ждут его с нетерпением, им негде жить, и они скажут спасибо строителям. Но вам они не скажут спасибо, если вы задержите сдачу дома, — сказал Володя запальчиво.

Забавников посмотрел на молодого инженера и ответил:

— Я о них и беспокоюсь, о железнодорожниках. Надо, чтобы они в этом доме могли жить долгие годы. А им придется лет через пять искать другое жилье.

— Почему? — спросил Володя.

— Вы давно на стройке? — встретил старик вопросом вопрос.

— Предположим, недавно. Ну и что?

— Да то, что вы не успели еще ничего построить. Это меня успокаивает. Когда вам поручат самостоятельно строить дом, учтите: внизу вечная мерзлота, и ее надо уметь побороть. Этот ваш домик неправильно построен. Представьте себе мерзлую чашу, на края которой поставили дом без всякой хитрости, то есть на обыкновенном фундаменте. Края чаши начинают таять, и дом оказывается без надежной опоры, он трескается, затем разваливается.

Володя прослушал в институте две-три лекции о вечной мерзлоте, имел о ней кое-какое представление, но, как и многие инженеры, не сталкивавшиеся с ее причудами вплотную, считал все страхи перед вечной мерзлотой надуманными.

— Что же за необыкновенный фундамент надо было поставить? — не скрывая усмешки, спросил он. — Каждый инженер знает, что такое фундамент.

— Оказывается, вы не знаете. Вот я и рекомендую вам узнать побыстрее, что такое фундамент в условиях вечной мерзлоты.

Забавников часто упоминал вечную мерзлоту, говорил о ней либо с негодованием, либо с оттенком восхищения, но всегда уважительно, как об одушевленном предмете. Когда принимали больницу на узловой станции, профессор вспомнил о заспорившем с ним молодом человеке и велел его позвать. Он дожидался Дубровина, сидя на табурете посреди небольшой палаты, где все — и стены и пол — блестело. Здание, пронизанное светом, радовало новизной, запахом дерева, яркостью краски.

— Здравствуйте, молодой скептик, — с улыбкой встретил профессор Володю. — Правда, хорошая больница будет для железнодорожников?

— Правда, — согласился Володя, оглядевшись.

— Теперь присмотритесь внимательно, взгляните на пол — он чуть покатый — и попробуйте открыть дверь. Видите, она открывается с трудом. Знаете, что здесь случится через год?

— Да ничего не случится, кроме того, что сюда будут приходить больными, а уходить здоровыми, за некоторыми, конечно, исключениями.

— Я не про больных — про больницу. Покатость пола будет увеличиваться с каждым днем, и через год, может быть, через два вы не откроете здесь ни одной двери, ни одного окна. На ту сторону здания снизу давят силы пучения. Они означают увеличение объема грунта, вызванное расширением замерзающей воды. Внизу лежит незыблемая жесткая плита — толща мерзлоты, — поэтому промерзающий грунт движется кверху. Понимаете?

Володя покачал головой и отошел, не желая снова вступать в спор. Главный инженер уже упрекнул его за резкость в разговоре с профессором, и Дубровин решил попросту избегать его. Но так вышло, что они встретились еще раз в эти дни первого знакомства. Комиссия ехала в поезде на западное плечо магистрали; молодой и старый инженеры оказались в одном вагоне. Они стояли у окон, наблюдая за мельканием бесконечных пейзажей. Спутники их либо спали, либо играли в карты и домино.

— Вам скучно? — спросил старик. — Почему вы не поддержали компанию в преферанс?