Предложение джентльмена

— О чем это вы думаете? У вас такое свирепое лицо, — задумчиво проговорил Бенедикт. — Нет, не говорите, я сам догадаюсь. Наверное, о моей безвременной кончине в муках, которая так и не состоялась.

Софи медленно и осторожно повернулась к нему спиной и положила ложку на стол. Поворачиваться резко она боялась. Одно неосторожное движение — и ложка полетит прямо ему в голову.

— Это очень мудро с вашей стороны, — насмешливо похвалил ее Бенедикт.

Софи медленно повернулась к нему лицом.

— Вы со всеми так любезны или только со мной?

— Только с вами, — ухмыльнулся Бенедикт. — Должен же я как-то уговорить вас принять мое предложение устроить вас на работу к моей маме. Вот я и стараюсь. И вообще, мисс Софи Бекетт, вы пробуждаете во мне все самое лучшее.

— Это и есть самое лучшее? — недоверчиво спросила Софи.

— Боюсь, что да.

Покачав головой, Софи направилась к двери. Разговор с Бенедиктом Бриджертоном, оказывается, может быть крайне утомительным.

— Софи! — позвал он.

Она обернулась.

— Я знал, что вы не запустите в меня ложкой, — лукаво улыбнулся Бенедикт.

Софи считала, что вовсе не виновата в том, что произошло в следующую секунду. Ее просто бес какой-то попутал. Рука сама собой потянулась к туалетному столику, на котором стояла свеча, схватила ее и метнула через всю комнату.

Прямо в голову Бенедикта.

Софи даже не стала смотреть, попала она или нет. Но уже выскакивая за дверь, услышала громкий смех Бенедикта и его крик:

— Молодец, мисс Бекетт!

И впервые за много-много лет улыбнулась по-настоящему радостной улыбкой.

Глава 10

"Бенедикт Бриджертон так и не появился на ежегодном балу у Ковингтонов, хотя и дал согласие (во всяком случае, no-утверждению леди Ковингтон) почтить его своим присутствием, чем вызвал недовольство молодых женщин и их мамаш.

Как утверждает леди Бриджертон, мать Бенедикта Бриджертона, на прошлой неделе мистер Бриджертон отправился в деревню, и с тех пор от него ни слуху ни духу. Те, кто волнуется за здоровье и благополучие мистера Бриджертона, могут не переживать: леди Бриджертон была скорее раздосадована, чем обеспокоена продолжительным отсутствием сына. В прошлом году после бала у Ковингтонов поженились четыре пары, а в предыдущем — три.

Так что если в этом году после бала у Ковингтонов еще кто-то поженится, сын леди Бриджертон Бенедикт, к немалой ее досаде, не войдет в их число".

«Светские новости от леди Уисддаун», 5 мая 1817 года

В продолжительном выздоровлении, как вскоре обнаружил Бенедикт, есть свои преимущества.

Наиболее очевидное — это то, что миссис Крэбтри кормила его всевозможными вкусностями, доставляя их из кухни в невероятных количествах. В «Моем коттедже» его всегда отлично кормили, но сейчас миссис Крэбтри превзошла саму себя. Кроме того, мистер Крэбтри умудрился заменить все настойки миссис Крэбтри самым лучшим бренди. Так что прием лекарств превратился у Бенедикта из неприятной необходимости в приятнейшую процедуру. Он послушно выпивал так называемые настойки, все до последней капли, к немалому своему удовольствию. Однако когда он в последний раз выглянул в окно, оказалось, что целых три его розовых куста завяли. Похоже, именно их мистер Крэбтри поливал злополучными настойками.

Печально, конечно, но ничего не поделаешь. После тех мук, которые Бенедикт испытал, когда выпил лекарство миссис Крэбтри в последний раз, он пошел бы и не на такие жертвы.

Еще одним приятным моментом постельного режима было то, что впервые за много лет Бенедикт мог всецело отдаться ничегонеделанию. Он читал, рисовал и даже лежал с закрытыми глазами и дремал, не чувствуя никакой вины за то, что не выполнил какую-то работу или пренебрег какими-то обязанностями.

И вскоре Бенедикт пришел к выводу, что такая праздная жизнь ему по душе.

Но самое замечательное — он постоянно видел Софи. Она заходила в комнату по несколько раз на день, то за тем, чтобы взбить подушки, то принести еду, а то и просто почитать. У Бенедикта было такое чувство, что подобное усердие вызвано желанием почувствовать себя полезной и поблагодарить его за то, что он спас ее от Филиппа Кавендера.

Впрочем, Бенедикту было не важно, чем вызвано ее усердие. Ему было просто приятно, что она к нему приходила.