Предлунные

Каира старалась держаться от всего этого подальше, по двум причинам: во-первых, она боялась, что при более близком знакомстве кто-нибудь узнает в ней образованную девушку из хорошей семьи, а во-вторых, она вообще не умела флиртовать. Комплименты не столько доставляли ей удовольствие, сколько приводили в замешательство. Она не умела ответить шуткой – обычно просто стояла и улыбалась, убежденная в глубине души, что собеседник считает ее идиоткой. В Лунаполисе романтическое ухаживание было разновидностью искусства, и существовало немало людей, которых предварительный обмен улыбками, записками и стихами увлекал намного больше, чем сам секс как таковой. Каира про это знала, но весь этот замысловатый ритуал казался ей утомительным и к тому же полностью неуместным.

Свои цветастые платья она сменила на более однотонные, в которых уже не привлекала столь многие взгляды – без всякого сожаления, ибо ей, собственно, было все равно, что носить. Смешаться с толпой помогало также то, что в Архиве действовал строго определенный дресс-код. На дверях каждого зала висели доски с образцами, как следует одеваться. Никаких кружев, лент и широких рукавов, только облегающая одежда, а волосы – коротко подстриженные или плотно завязанные, и все это для того, чтобы не оказаться затянутым в шестерни какой-нибудь из машин. С другой стороны, подобная предосторожность не особо требовалась, поскольку сотрудники приближались к ним редко.

Из всех работавших в зале Каира чаще всего покидала свой стол. Сперва она старалась производить впечатление хоть и неопытной, но заслуживающей доверия и весьма усердной. В итоге старшие сотрудники быстро начали давать ей разные поручения. Иногда она бегала для них за горячим шоколадом или чаем, иногда носила между залами романтические записки. Подобное бывало нечасто, но каждый из таких моментов доставлял ей неподдельную радость. И каждый из них она использовала, чтобы хоть немного побродить по Архиву.

Так она нашла зал, где работали изобретатели.

Они сидели в чем-то напоминавшем не то гамаки, не то тесные корзины, в которых рядом с их деформированными телами едва помещались пюпитры для письма. У них имелись руки, чтобы записывать свои идеи, глаза, чтобы видеть буквы, а также уши и языки, чтобы общаться с кураторами, но на этом их обычные человеческие черты заканчивались.

У некоторых отсутствовали ноги, другие страдали от шелушащейся кожи, тела третьих уродовали незаживающие раны. Исковерканные позвоночники, крайне уродливые лица с непропорциональными чертами – вот она, цена за великий талант, думала Каира, заглядывая в зал. С другой стороны, изобретатели редко покидали свои корзины и почти никогда не выходили за пределы Архива, а здесь, по крайней мере, им был обеспечен круглосуточный уход. И, похоже, они вовсе не так страдали, как могло бы показаться. Наркотики заглушали боль, к тому же благодаря им тела требовали немного пищи и еще меньше сна, так что умы изобретателей могли неустанно предаваться хитросплетениям новых проектов.

В другой раз Каира забрела в зал 13В, где работала одна из машин. Собственно, девушке пора было уже возвращаться, так как чай, который она несла старшей сотруднице, начинал остывать, но любопытство пересилило.

Машина. Черное чудовище, напоминающее остов затонувшего корабля, оплетенный пучками металлических водорослей, по которым время от времени с треском пробегали искры. Скелет из ульферрума, когда-то голубого, а теперь потемневшего от смазки, колонии кнопок, приросшие к бортам будто ракушки. А внутри – шестерни, переключатели и другие детали, которым Каира даже не знала названия.

Внезапно механизм закашлялся и заскрежетал, после чего продолжил работу, но его гудение звучало теперь иначе, то затихая, то усиливаясь со стонущим присвистом.

Каира отошла подальше, подозрительно поглядывая на машину.

В коридоре раздался смех и голоса, а затем в зал вошли три одинаковых темноволосых девушки, одетые в серые брюки и серые блузки, стандартную одежду аниматоров. Диа Камай, Диа Ирла и Диа Джахиль – Каира знала их имена, но не могла отличить одну от другой. Тройняшки держались вместе и были удивительно похожи не только внешне, но и характером.

– Что-то испортилось, – сказала (кажется) Диа Джахиль.

– Наверняка источник питания, – уточнила (кажется) Диа Ирла.

– Может, и источник питания, – улыбнулась (кажется) Диа Камай.

Ирла выключила машину, даже до нее не дотронувшись, что Каира восприняла как попытку покрасоваться. Телекинез отлично годился для ремонта мелких частей внутри машины, но зачем таким способом нажимать кнопку величиной с лимон?

Джахиль закрыла глаза. Каира знала, что в ее мозгу, подобно трехмерной карте, простерлась внутренность механизма, которую она теперь могла как угодно вращать, увеличивая и уменьшая выбранные области. Точно так же она могла найти и поврежденную деталь.

– Будет нелегко, – пробормотала она.

В то же мгновение с грохотом распахнулась дверь, и ворвалась Джайна Наруми.