Предотвратить неизбежное (СИ)

Двое косятся на меня с нескрываемым скепсисом: смотрят долго и пристально, точно я не партию батата волоку, а особо опасные свитки. Затем переглядываются и всё-таки дают добро{?}[В одной из прошлых петель Мидори беспрепятственно вошла в квартал Учиха, но тогда, во-первых, была ночь, во-вторых, на ней было одеяние с гербами клана, которое не мог носить кто попало. Да и волосы её были тёмными, как и подобает Учихам, сейчас же они другого оттенка. Поэтому охранники просто так бы её не пустили].

— Нижайше благодарю вас, господа, — вежливость речей контрастирует с расхлябанностью поклона: так, как и полагается неотёсанной плебейке.

Продвигаюсь по улочкам столь знакомого квартала: в первый раз я провела здесь немногим более недели, но за все прожитые жизни побывала уже достаточно — настолько, чтобы знать наверняка, что Кавасаки-сама — старушонка, у которой не осталось детей или же внуков. Чуть вперёд, завернуть налево: вот она, та самая лазейка, чрез которую я пробиралась в прошлый раз — небольшой садик на заднем дворе.

Я потратила немало сил на подготовку столь запутанного плана. Быть «простушкой из лавки» оказалось очень даже выгодно: всегда есть, у кого узнать свежие сплетни. Завтра Итачи-сан должен быть представлен к какой-то почётной награде, потому строгий лидер клана наверняка не даст первому наследнику пропадать на миссии: всё же престиж семейства всегда стоял для Фугаку-сана выше реальной помощи людям.

Батат был уже доставлен пожилой женщине в качестве «подарка от дальних родственников почившего племянника», а потому в тачке остался лишь неприметный холщовый мешок — хватаю его и мчусь прямиком в прилегающий к дому безлюдный проулок. И там — прямо средь бела дня — скидываю потрёпанные одежды, наспех надеваю выпрошенное у Югао-сан кимоно, кое-как цепляю оби, стираю грязь и плавной походкой направляюсь к особняку.

У входа встречает Микото-сан — она всегда самозабвенно выполняет роль хозяйки, несмотря на наличие прислуги. Вру ей какую-то складную ложь о подарке первому наследнику от хозяйки лавки с украшениями, называю нужные имена и детали, прекрасно осведомлённая о чуткости жены лидера: она насторожена, но я знаю, как следует задевать струны честолюбия.

Нехотя, но Микото-сан позволяет мне встретиться со своим старшим сыном. Комната для приёма гостей — всё такая же, какой я её помню из первой жизни — и ожидающий меня в ней юноша: ничуть не изменившийся — статный, гордый и бесконечно честный.

— Итачи-сан, взываю к Вашей милости! — я рухнула на колени и припала к прохладным татами лбом{?}[Да-да, снова догэдза — поза максимального раскаяния и мольбы.] сразу же, стоило служанке задвинуть сёдзи и удалиться, — Я Вам не враг! Молю, пожалуйста, расскажите о силе, которой владеет Шисуи-сан! Я более никогда не посмею воспользоваться Вашей добротой…

— Что ты? — он явно пребывал в недоумении: неизвестная девушка, попросившая о внезапной встрече, своеобразного вида, так ещё и ведёт себя, словно полоумная. Но слишком много опасных слов было произнесено мною: чрезмерная осведомлённость для случайной незнакомки, теперь ты не отпустишь меня просто так, Итачи-сан.

— Пожалуйста, Итачи-сан! — несмотря на всю ненависть к благородным воинам, порой перерастающую в презрение, молвила я от чистого сердца. Из всего сборища жуликов и лгунов я признаю лишь тебя, первый наследник: уважаю искренне, без капли фальши, — Вы же можете… — дерзнула поднять голову, — Своим Шаринганом, прошу, взгляните и отличите правду ото лжи!

Юноша подозрительно прищурился и неоднозначно хмыкнул, однако заветные огни всё же заплясали в его глазах: то пламя было согревающим, хоть и неприступным, ничуть не похожим на проклятый цветок Хиган, расцветающий алым в очах моего демона. Я ощущала, как настойчиво Итачи-сан шарит по закоулкам сознания, надеясь отыскать хотя бы намёк на ложь{?}[Я знаю, что в каноне «Наруто» это не так работало, но в данном случае будет авторское допущение.]. Когда попытка завершилась ничем, он на краткий миг прикрыл веки, но потом взглянул на меня всё тем же Шаринганом:

— Хорошо, я верю тебе. Можешь присесть, — жестом указал на привычный гостевой столик и приставленные к нему дзабутоны{?}[Дзабутон — название подушечек, на которых сидят на коленях в традиционном японском убранстве.].

— Итачи-сан, я — Мидори, дочь Итиро из овощной лавки, — речи преисполнены решимостью, как никогда прежде. Я торговалась с тобой, первый наследник, отчаянно умоляла раскрыть истину, когда металась, цепляясь за любой шанс{?}[Речь идёт о событиях в разных петлях: сначала Мидори надавила на Итачи, чтобы тот ей всё рассказал, потом он погиб, в следующий раз она уже молила рассказать правду, виня себя в его смерти.]. Но сейчас знаю точно: кто я, и как смогу вырваться из круга перерождений.

Молчишь, но слушаешь со всем вниманием. Так, как не стал бы никто иной в вашем гнилостном клане.

— И я та, кого обязательно убьёт Шисуи-сан.

Вижу едва сдерживаемый гнев на твоём лице — оскорбила, оклеветала лучшего друга, почти брата. Но ты не прерываешь, давая высказаться до конца.