Предпоследний Декамерон, или Сказки морового поветрия

– Ну, завернули ее голую в простыню и привезли в операционную. Там стол высокий, всякие приборы горят, инструменты кругом блестят. А вокруг стола – врачи в масках и перчатках. Тут баба Зоя ка-ак закричит: «Что вы со мной хотите делать?!». А ей и отвечают: «Как что? Жир с живота вам удалять будем! Вы же сами записались». Она ка-ак вскочит, простыня на пол…

– Все понятно, – торопливо перебил Станислав, желая купировать очередной приступ материнского праведного гнева, – она кабинеты в клинике перепутала. Действительно, забавно. Сделали бы ей дорогостоящую операцию бесплатно – а она потом еще бы и клинику засудила, пожалуй…

Девочка довольно кивнула.

– Молодец, – одобрил и Соломоныч. – Я бы на месте этой тетеньки не вскакивал, а посмотрел, что дальше будет…

– Дальше ей дали бы наркоз, и она проснулась бы без жира, – сказала Маша. – Здорово…

– Ну, что, господа, у нас один остался скромник… Скромница-девица-красавица. Катюша. Максим, я, хоть и король сегодня, а чужими женами командовать не могу. Вы уж сами как-нибудь… – застеснялось Его Королевское Величество.

– Катюш… – умильно заглянул Максим в глаза своей жене. – Знаешь забавную историю?

– Да, – легко сказала та. – Только все забавные истории почему-то грустные, не замечали? И моя такая же. Одна женщина у нас на работе очень переживала, что ее сын, наверное, дальтоник…

История десятая, рассказанная грустной женщиной в ожидании Катюшей о том, как ее коллега считала своего сына дальтоником, а оказалось, что все гораздо ужаснее.

Поучительные моменты иногда выдает жизнь. Последние несколько лет моя коллега постоянно сокрушалась, что ее сын-подросток, как она подозревала, дальтоник. Собиралась вести к врачу, чтобы выяснить достоверно: то он по ее просьбе снял с верхней полки шкафа не синюю, как она просила, а зеленую шапку, а когда она указала на правильную, стал утверждать, что они одинаковые; то бабушкино пальто бутылочного цвета назвал черным, то попросил папу проскочить на зеленый, который был на самом деле красный… Ком подозрений рос и рос… Все старались убедить ее, что даже если так, – то это не смертельно. Это даже не болезнь, а особенность… «Да знаю я! – грустно взмахивала рукой коллега. – Просто обидно… Обидно, что мой сын никогда не узнает, как прекрасен наш мир, какие совершенные в нем краски, какие сочетания! А всю жизнь будет видеть его искаженным, и я даже никогда не узнаю точно – каким!». Ей говорили, что существуют какие-то специальные очки, позволяющие видеть цвета правильно, – только сначала надо определить тип дальтонизма, чтобы купить правильные очки… Поход к детскому офтальмологу был уже назначен, когда женщина отправилась на медкомиссию, намереваясь поступить, наконец, в автошколу и получить первые в жизни водительские права – до того боялась…

У меня на экране смартфона высветился ее номер, когда мы с Максом ужинали. Она захлебывалась рыданиями, несколько минут не могла ничего толком объяснить – я даже испугалась, не произошло ли какого несчастья… Произошло. «Это не он – это я!!! Это – я!!! Я!!! – кричала она. – Я – дальтоник, оказывается!!! Мне и права получать нельзя, и я всё – всё кругом!!! – вижу неправильно!!! Я жить не хочу! Я отравлюсь!». Успокаивать было бесполезно – пришлось дать прорыдаться и выговориться. Потом она ходила к еще нескольким врачам, надеясь на ошибку, и сына водила – но увы! Диагноз подтвердился. Она – редкая женщина-дальтоник, да еще и такой разновидности, когда человек почти ничего не видит так, как другие. А сын – нет… У него обычное зрение… Американскую новинку оптики – очки, позволяющие корректировать восприятие цвета – муж ей действительно достал. Моя коллега их почти не носит. «Не могу, – говорит, – с ума в них схожу, будто на другую планету прилетела… И как вы только живете с таким уродством кругом…».

Тогда я подумала: а если взглянуть шире? Не все ли мы дальтоники для других? Дальтоники, еще и требующие, чтобы все видели мир, так как мы, и впадающие в ярость, когда этого не происходит…

– В точку, – сказал Станислав. – Про меня. Я, хотя меня и проверяли, как и всех, когда права получал, но все время чувствую, что – одно из двух: либо я дальтоник, либо большинство окружающих. В переносном, конечно, смысле, но лучше б в прямом. Безопасней, так сказать.

– И я… И я… И я… – робко понеслось со всех сторон.

– Не знаю, со мной все нормально, – раздраженно бросила Татьяна. – Я стараюсь так не рефлексировать.

– О! В нашем обществе дальтоников нашелся один здоровый человек, – констатировал Борис. – Вывод: с нами все хорошо, а дальтоник – вот, – он указал на гордо вздернувшую подбородок Татьяну. – Потому что иначе очень уж нас, инвалидов, много на сто квадратных метров.

– Мне не нравятся ваши намеки… – прошипела домохозяйка-фрилансер.

– Не хотите намеков – не противопоставляйте себя коллективу. Особенно дальтоников, – постарался перевести все в шутку Станислав.