Предпоследний Декамерон, или Сказки морового поветрия

– Господа, не забывайте, что сегодня был обед, а не ужин! И спать еще не пора, – громко призвала Оля Большая. – Поэтому, если вдруг там кончился дождь, то сидеть в подземелье полуслепыми и разбираться, кто из нас дальтоник… По-моему, лучше, чтобы кто-нибудь слазил и посмотрел…

– Намек понял, – вздохнул, поднимаясь, Макс.

– Сначала я воспользуюсь своим правом! – патетически воскликнул Соломоныч. – И, как вы уже могли догадаться, назначу не Короля, а Королеву на завтра. Потому что моя душа не выдержит, если все дамы уже были королевами, а одна – нет. Я люблю женщин и ничего не могу с собой поделать, грешен… Машенька! Я вас с великим удовольствием короную и умоляю придумать тему рассказов на завтра, – кряхтя, он все-таки успешно приклонил колено перед растерявшейся Машей.

– Хорошо, – после секундного молчания сказала она. – Пора придать ускорение, иначе так и будет у нас то одесский сюсюк – не обижайтесь, Марк Соломонович, это не я, это Лихачев придумал – то интеллигентские самокопания. Завтра рассказываем о столкновениях со сверхъестественным. Во всяком случае, о том, чему нельзя придумать разумное объяснение. Надеюсь, хоть так никто морально не пострадает. Даже Оля Маленькая избежит материнского гнева.

Вдоль стола пробежал шепоток одобрения, все оживились, припоминая каждый свое: ведь, к какому бы ясному и легко доказуемому материализму ни приучил себя человек, в душе каждого живет таинственное и непреложное знание об ограниченности видимого мира, о его плоскости и обреченности…

Но Макс, уже взлетевший вверх по лестнице неглубокой шахты, трубным голосом доложил с высоты:

– Товарищи кроты! Тут солнце светит! Айда наверх носы греть!

Седьмой день Декамерона,

в который рассказываются истории о столкновениях со сверхъестественным.

На следующее утро погода тоже не побаловала. День намечался сухой, но суровый: первый чувствительный заморозок еще не отошел, трава стеклянно хрустела первым рассыпчатым ледком под ногами выбравшихся на свет Божий подземных жителей, похожее на простоквашу невеселое небо поднялось, не обещая ни дождя, ни солнца.

– А ведь у нас, господа хорошие, отопления-то внизу нет, – Борис, ежась в своей летней куртке, без экивоков высказал всеобщее, пока не афишируемое опасение. – Теплоизоляция, правда, хорошая – но это до первых серьезных холодов. Если мы раньше отсюда не выберемся, то скоро, похоже, придется задуматься об анабиозе.

– Перестаньте наводить панику! – осадила его Татьяна. – Карантин по этой… болезни длится двадцать восемь дней. – Ту семью увезли чуть больше двух недель назад. Еще дней десять-двенадцать – и мы сможем спокойно объявиться у любого блокпоста и потребовать, чтобы нас выпустили в Москву.

– Угу. Само собой. Блокпосты для того и поставлены, чтобы исполнять наши требования, – полностью «согласительным» тоном, выражавшем, тем не менее, крайнюю степень издевательства, отозвался Борис.

Детей увела за последними грибами Оля Большая, Маша в одиночестве уныло бродила в недалеком березняке, Соломоныч гадал Катюше на картах в кухне бункера – и никто не обратил внимания, как незаметно скрылись среди деревьев о чем-то доверительно беседующие Станислав и Максим. Эти двое невероятно гармонично дополняли друг друга, растущее взаимное уважение таких, казалось бы, разнополярных людей уже бросалось в глаза – и Оля Большая даже однажды, пожимая плечами, сказала Маше, что ее муж и Максим, наверное, станут со временем настоящими друзьями. «Да. Боевыми», – серьезно добавила та.

Друзья шли неторопливо, как бы прогуливаясь, пока оставались в зоне видимости остальных, но, когда мелькание позади прекратилось и стихли все голоса, они переглянулись и ускорили шаг. Молча перебежали грунтовую дорогу, делившую лес надвое, некоторое время шагали вдоль опушки – и там, где грунтовка делала крутой поворот и разветвлялась, Максим остановился.

– Дальше я один, – спокойно сказал он. – Двоим уже опасно.

– Может, зря ты это… – поколебавшись пару секунд все-таки сказал Станислав. – Случись что – и Катя…

– Потому я и не беру тебя собой в разведку – чтоб хотя бы одного из нас, если что, сберечь. Хотя именно с тобой – пошел бы без вопросов, – сдержанно ответил Макс. – Я знаю, что в том крайнем случае, если вдруг я… не вернусь, ты не оставишь ее в беде, а, когда у нее начнется… ну, ты понимаешь… Я знаю, что ты вовремя сядешь в мою машину и отвезешь Катю к блокпосту. Роженицу не отправят в утилизатор – ее отвезут в роддом и там изолируют в боксе. Но, по крайней мере, она получит квалифицированную медицинскую помощь.

– Я обещал, мне повторять не надо, – тем же тоном ответил Стас. – Я сделаю для нее все, что сделал бы ты. Но ей нужен живой муж, а ребенку – отец.