Предвестники конца: Развеивая золу

Сигурд хмыкнул и толкнул лошадь вперёд, стараясь держаться подальше от колдуна, который вмиг стал серьёзным и собранным. А я терялась в мыслях и чувствах: с одной стороны, за меня заступились, будто что-то значу для Эймунда, но с другой — обиды Сигурда сейчас были ни к чему. Один неосторожный шаг позволил бы воинам напасть и разделаться с нами на месте, но они отрешённо держались рядом, будто не обращая внимания. Я прикрыла глаза, пытаясь ощутить эмоции Матса, который казался подозрительным.

— Не переживай, я контролирую, — раздался голос Эймунда в голове. — Не напрягайся, недоведущая. Твой сейд нам понадобится позже.

Внешне невозмутимый, а всё же заботливый. Вот только слова его пугали: значит, колдун готовился к нападению врагов.

Кони резво скакали по дороге, приближаясь к нужному одалу. Мы повернули вправо, оставляя позади крутой спуск вниз — видимо, одна из тех дорог, что вели к морю и тем самым поселениям, откуда поступали грузы Дьярви. Вальгард не задержал на тропинке взгляда и уверенно вёл лошадь вперёд, попеременно переговариваясь с воинами.

Солнце минуло полдень, когда мы добрались до поселения, где нас точно не ждали. Суета, паника и недоверие скользило по тридцати лицам, что жили здесь и глазели, плюясь в спины — обычная реакция на неожиданный визит правителя или его приближённых. Однако местный бонд тут же забегал и принялся прислуживать, предлагая свой дом для ночлега. Впрочем, за язык его никто не тянул, так что Вальгард отдал приказ воинам оставаться обустраиваться. Не знаю, было ли это частью их хитрого плана, в который, видимо, Сигурда всё же посвятили, но он громко проголосил о желании отправиться на водопады прямо сейчас, иначе зачем вообще было забираться в такую даль. Вальгард для вида возмутился, но всё же уступил, и впятером мы двинулись к водопадам в сопровождении нескольких воинов, под руководством Матса.

Подножье Тролльтинд изрезано каменными ступенями, словно ведущими в чертоги богов. С их высоты и спускались бурные потоки водопадов, что сменяли друг друга каскадами разной высоты, а затем сливались в быструю реку. Десять водопадов — условное название самых крупных из них, однако вся округа была окутана переливами шума и скрывала в себе множество гротов и пещер, как рассказывал Вальгард. Мы с Лив постоянно оглядывались, любуясь природой, утопающей в грохоте стихии. Наконец Сигурд вывел нас к своему излюбленному месту: поток разбивался внизу, однако от брызг и буйства защищали камни, служившие порогом, с которых медленно переливалась вода, а на покрытых мхом берегах росли деревья. Их ветви вместе с зарослями кустарников служили завесой и тенью, но солнце не видело в них преграды, согревая воду.

Сигурд побросал вещи и, нисколько не стесняясь, разделся и сиганул купаться, обрызгав Вальгарда, однако брат не отреагировал.

— Если стесняетесь, я мигом вытащу его из воды, — произнёс он. Ледышка посматривал на воинов, что топтались у берега и не решались присоединиться к плаванию.

— Всё нормально, — отмахнулась Лив и стянула сапоги, закатав штаны и устраиваясь на берегу. — Я не собиралась купаться, а вы отдыхайте. Сигурду полезно размять свои старые кости.

Харальдсон тут же выпрямился во весь рост, зачесывая мокрые пряди назад и сверкая единственной татуировкой:

— Ледышка старше меня будет так-то, да и сегодня твой день рождения: глядишь, скоро и ты старой станешь. Разговоры о свадьбе точно не минуемы.

— Ну о твоей не зарекаются: кто пойдёт за такого дряхлого старика, как ты, — отмахнулась она, отворачиваясь.

Воины усмехнулись и, сложив оружие, решили тоже искупаться в сторонке, демонстрировали доверие и соглашаясь играть по правилам брата. Я огляделась, пытаясь понять, куда делся Эймунд, который не проронил ни слова с въезда в одал, и заметила его за завесой ветвей ивы. Он стоял и сосредоточенно размышлял, глядя перед собой. Озорство подначивало столкнуть его в воду и хихикать, упиваясь видом барахтающегося колдуна: вся спесь точно смылась бы в воде. Вальгард поймал мой взгляд и едва заметно кивнул, будто давал согласие. Он никогда не спрашивал ни о чём, но явно догадывался, что творилось в моей голове, и одобрял, позволяя рухнуть в омут с головой. Вот только, что, если я ошибусь? Залечит ли время раны, или сердце навсегда окажется разбитым? «Если не попробуешь, то и не узнаешь», — так говорила Линн. Меж тем Вальгард стянул одежду, тоже заходя в воду, будто бы расслабляясь и не ожидая засады, и стал шутить с Лив.