Предвиденные происшествия с бессмертными

Ханна выключила зажигание и прислушалась к постукиванию и потрескиванию, которые доносились из двигателя. Она не слишком хорошо разбиралась в машинах и не знала, должен ли мотор издавать такие звуки. Но даже если бы разбиралась, то сейчас ее заботило совершенно другое. Автомобиль снова стоял на парковке перед больницей. Не верилось, что прошло всего несколько часов с последнего визита сюда.

Ханна предложила подвезти двух выживших со склада до дома. Вера охотно согласилась, но вот мужчина по имени Джимми отрицательно замотал головой и наотрез отказался, хотя и поблагодарил. Кажется, он говорил с шотландским акцентом, но определить наверняка было сложно из-за отсутствия у собеседника двух передних зубов. Отправиться в больницу — или куда-либо еще — он тоже не пожелал. Бэнкрофт заметил, как тряслись руки у Джимми, и молча протянул ему полупустую бутылку виски, которую совершенно предсказуемо захватил с собой.

Стелла осторожно помогла разместиться Вере на заднем сиденье «Ягуара». Рядом с ней развалился Бэнкрофт и тут же провалился в глубокий сон. Ханна вырулила на дорогу и медленно поехала в сторону пригородного района Чорлтон — по адресу, который дала спасенная женщина. Сидевшая рядом с водителем Стелла указывала направление.

По пути Ханна получила сообщение от детектива-инспектора Стерджесса, в котором говорилось, что он очнулся на своем диване, но совершенно не помнил, как добрался до дома. В ответ девушка заверила, что все закончилось благополучно, и пообещала все рассказать позднее, хотя не представляла, как это сделать, ведь правда о существе, живущем в черепе, могла буквально убить инспектора. Однако затем решила отложить эту проблему на следующий раз.

Ханна попробовала поддержать беседу и прокомментировала, что семья Веры наверняка будет рада видеть ее в добром здравии, но не получила ответа от разместившейся сзади пассажирки, задумчиво смотревшей в окно. Когда они добрались до милого домика в пригороде, она поблагодарила спутниц и вылезла из машины, оставив на сиденье пальто Ханны.

Обе девушки проследили, как Вера направилась к крыльцу и постучала. Она выглядела до странности неуместно в ночной рубашке в разгар дня. Дверь открыл мужчина средних лет с посеребренными сединой волосами. Следом за отцом выбежали две девочки-подростка и застыли при виде матери. Та явно что-то пыталась сказать, но слова не шли. Да этого явно и не требовалось, потому что муж сгреб Веру в медвежьи объятия. Дочки прижались с обеих сторон. Ханна и Стелла какое-то время наблюдали за воссоединением плачущих членов семьи, после чего направились в больницу, хотя обе так и остались на своих местах, не сделав ни единой попытки выйти. Бэнкрофт вытянулся на заднем сиденье, не подавая признаков жизни. Ханна понимала, что им со Стеллой следовало поговорить, но не знала, с чего начать. После нескольких минут неловкого молчания нужные слова все же нашлись.

— Прости, что пришлось сказать о гибели Грейс. Я поступила ужасно.

— Забей, — отмахнулась Стелла.

— Пожалуйста, позволь объяснить, — попросила Ханна и кивнула на Бэнкрофта. — Она сообщила нам, что, когда ты злишься, происходят всякие вещи… Ну, сама знаешь… Вроде…

— Все пучком, — кивнула Стелла. — Я и так врубилась, зафиг вы такое несли, не тупая.

Ханна заметила, что хотя собеседница и говорила привычным сленгом, но ее акцент изменился и приобрел мурлыкающие нотки западного региона вместо резких, рубленых окончаний лондонского наречия.

— И давно ты… — Ханна оборвала сама себя и нервно рассмеялась. — Прости, веду себя как ненормальная. Даже не знаю, как назвать твои способности.

— Как и я, — пожала плечами Стелла. — Эта хрень всегда всплывала, но с возрастом стало хуже. Никак не удается ее контролировать.

— Тебе, должно быть, очень страшно.

— Ага, — кивнула девушка, стряхнув зеленые пряди себе на глаза.

— Предположу, что в «Странных временах» ты оказалась неслучайно.

— Ну, сбежала я из… Вряд ли ту дыру можно назвать домом. Короче, из места, где меня держали. Я запрыгнула на первый же поезд. Оказалось, он шел в Манчестер. Ну и потом, значит, стала искать, куда заныкаться. И эта церковь, в общем, безопасной выглядела.

— Когда Бэнкрофт тебя обнаружил, ты вовсе не пыталась ограбить газету, верно?

— Не-а, — покачала головой Стелла, — просто залезла внутрь. — Она оглянулась на погруженную в беспамятство фигуру начальника и понизила голос. — До сих пор кайфую, как удачно все выгорело. Я-то искала безопасное местечко на ночь, а он принял меня в число сотрудников.

— Согласна, хорошо вышло.

Видимо, чтобы беседа не принимала слишком серьезный оборот, Бэнкрофт громко испортил воздух.

Ханна ощутила, как скопившееся напряжение покидает ее, а на смену приходит смех. Она зажала рот ладонью и взглянула на Стеллу, которая тоже пыталась не расхохотаться, хотя тряслась всем телом, а по щекам бежали слезы.

— Боже, он в своем репертуаре. Но мне это было нужно, — едва не всхлипывая, выдавила Ханна после того, как обрела некое подобие самоконтроля.