Преферанс на вылет

— Ну, во-первых, заслужил, а, во-вторых, почему неласково? Как раз ему сейчас очень хорошо.

— У него на сей счет может быть другое мнение. У меня, кстати, тоже.

— Вы помните, когда я интересовалась его или Вашим мнением? Я тоже нет.

С чего эта поганка не боится ему дерзить? На артефакты надеется? Так я могу ее самоуничтожение ой как быстро приблизить! А нельзя. Пока нельзя. Мне ее еще в Биарн на допрос везти…

— Завидное хладнокровие… что, часто доводилось убивать?

— Никогда. И Варт, заметьте, жив, только вот использовать его по назначению у Вас не получится.

Знает. Знает и успела подстраховаться. На Варта, как на активатора Капли, теперь надежды никакой. На что она надеется? Выторговать себе жизнь? Непонятно…

— Если не принять мер, он ведь так и умрет, либо от боли, либо от наслаждения… Почему у меня такое ощущение, что его судьба Вас не волнует?

— Если Вам кажется, что мне на него наплевать, то Вам не кажется.

— А как он вообще здесь оказался?

— Сглупила я. — Со вздохом призналась грая Адлер. — У женщин в моей семье из поколения в поколение передавались несколько очень необычных узоров для вязания, но один из них… трехцветный с алыми маками на белом фоне, выполненный в технике жаккард, считался фамильным. И Варт об этом знал, да об этом все наши знакомые в Биарне знали… Именно его я всего один раз повторила на пончо, и именно его у нас украли в Шателе. А Варт увидел его у воровки и вцепился в нее как клещ. Такое когда-то всего два человека делать и умели, я да моя мама. А если учесть, что она давно лежит в семейном склепе… то догадаться об авторстве было несложно. Варт, увидев украденное пончо, силой выбил из похитительницы ответ, что стянула она его у проживающих в гостинице «Луч», просмотрел журнал записи гостей и начал проверять все адреса. Так и добрался до меня…

И тут его по переговорнику вызвал усаженный за проверку финансового положения граи Уффер Шарль Лабарр. Новость заставила диФаушера мысленно присвистнуть.

— Грая Уф…, то есть Адлер, а Вы в курсе, что час назад грая Зейт закрыла Ваш счет в банке Кюра, переведя все деньги на свой вклад в банке «Олимп» в Сан-Георгио? Вам не кажется, что это как-то не вяжется с дружескими чувствами?

— Я бы могла согласиться с Вами, но тогда мы оба были бы неправы. Грая Зейт сделала это по моей просьбе. Чтоб ей было на что жить.

— Даже так… неожиданно. А на что же Вы собираетесь жить дальше?

— А Вы мне позволите дальше жить? Я так понимаю, мое дальнейшее существование не входит в Ваши планы.

И это знает. Или догадывается. Вот почему она такая смелая, понимает, что терять ей нечего… Однако же и бежать не пытается. Окоротить бы язычок этой невеже…

— Что ж… тогда соблаговолите последовать за мной, нас ждут в Биарне. И в последующих беседах… постарайтесь вести себя более пристойно.

— Я Вам еще не говорила, что это не ваше дело? Я исправляю это упущение.

— У Вас есть хоть какое-то представление о приличиях?!

— У Вас есть право говорить о приличиях, а у меня есть право это не слушать.

А потом она сжала губы и замолчала, как бы говоря, что беседовать она, конечно, будет… но не с ним. И молчала всю дорогу, разве что один раз кротко попросилась в туалетную комнату. Тем не менее ни в мотомобиле до Кюра, ни в вагоне до Биарна грая Адлер даже не попыталась проявить агрессию. И в здание государственного сыска (грай Гроссер решил, что заведение, оборудованное допросными камерами, больше остальных подходит для беседы с государственной преступницей) проследовала с каменным выражением лица. После преодоления ступеней испарилось ее третье кольцо, не иначе как среагировав на защитный артефакт на входе. ДиФаушер аж вздрогнул, представив себе, что было бы, среагируй на защиту все ее кольца, в том числе то, которое отвечает за уничтожение носителя… И что бы потом от холла, да и от всех них осталось… а эта даже глазом не моргнула.

И допросный кабинет с арт-ремнями и прочимы пыточными приспособлениями ее не впечатлил, хотя он распорядился отконвоировать ее в камеру для обычных преступников, где в изобилии были представлены не только артефакты, но и иглы, и щипцы, и клещи, и бокорезы… Только пренебрежительно хмыкнула, едва глянув на все это металлическое богатство. Непростая беседа будет с этой смертницей… ладно, и не таких «вскрывали».

За непробиваемым арт-стеклом допросной напротив граи Адлер собрались только те, кого «третье лицо государства» счел достойными присутствовать. Прослушав запись артефакта диФаушера Дагоберт Гроссер решил, что беседовать с ней он будет сам. Эльведи должен быть готов вмешаться в любой момент, если у того иссякнут вопросы… или терпение. А самому Элберту выпало внимательно отслеживать реакцию граи Адлер, чтоб понять, когда она собирается солгать. Кроме того, опробовать на ней имеющиеся в камере артефакты можно было и дистанционно…

— Итак, — начал Гроссер, — здравствуйте, грая Адлер. Долго же Вы от нас бегали…

— У меня были на то основания.