Преферанс на вылет

А перед входом в игровой зал ему довелось узреть очередную демонстрацию человеческого идиотизма: Гумберт Кальвио скандалил с охраной по поводу отъема его родового артефакта на время игры. И чего, спрашивается, так орем? Всех же предупреждали, что игра должна быть честной, а, значит, любые лишние арты просто не следует брать в игровой зал. Во избежание. Иначе они подлежат временной конфискации. С чего он решил, что ему можно протащить что-то лишнее? Или… а ведь не исключено, что его арт как раз и может как-то повлиять на результат карточного сражения. Ишь, читер местного разлива нашелся, да еще и прет буром. Смотри, не упади с уровня своего самомнения на уровень своего интеллекта, а то разобьешься. Только хрен ему, а не нарушение правил! Вон какие у них тут мордовороты в охране, одним движением заставят позвоночник нарушителя в трусы ссыпаться. Давай, иди уже играть как все, без костылей и подпорок!

Его противниками на первую игру стали невнятный романш Леопольд Хальмон, больше похожий на молодого пуделя, шаранец Чинташ Шарѝк, оказавшийся сухоньким старичком и… как назло, подлый жребий подкинул в качестве четвертого игрока не кого-нибудь, а Сантера Карана. Прости, Гиря, виновато глянул Арлекин на подельника, я бы и рад тебе не мешать, но ситуация такова, что придется выкинуть тебя из игры… тот ответил понимающим взглядом и противников они, неявно играя друг другу на лапу, очень быстро загнали в минус. И в процессе записи пули Арлекин точно убедился, что по уровню игры этот Хальмон ему не соперник. Все как он думал, именно человек-пустышка для отвлечения внимания. А, значит, основные сражения впереди.

Арлекин принял у служащей бокал с негазированной водой и повнимательней оглядел поредевшую толпу игроков: кто вылетел после первого тура? Гумберт Кальвио, неизвестный Э. Хауард из Фирша, оба лакца, и Б. Кьеллем, и Кортон Тюльер. Пока все ожидаемо…

Следующая игра, в которой осталось шестнадцать участников на четыре стола оказалась более драматичной. Даже зрители за арт-стеклом попритихли, чувствуя разлившееся в воздухе напряжение. На сей раз ему противостояли Роберт Хорле от кантона Диттер, Толстяк Нолле из Фирша и Лорна Шлюмбержé из Хельвеции. Что ж, довольно быстро стало ясно, что Хорле неплохой игрок, но без фантазии, Милашка Лорна излишне склонна к неоправданному риску, только осторожный Толстяк может представлять угрозу, остальные… так себе, по манере игры — не конкуренты… Он справится. После этого круга их останется четверо из-за четырех столов, так что он обязан любым способом добраться до финального сражения.

Последняя игра началась после небольшого перерыва. Зрители за арт-стеклом уже не галдели, а с трепетом ожидали каждого следующего хода играющих. На сей раз противниками Арлекина стали Пижон Бёлер, диФаушер и раздолбаистая девица-блондинка из Сан-Георгио, непонятно как вообще проскочившая на последний тур. Не иначе за ее столами оба раза были сплошь слабаки.

Кого опасаться? Понятно, что диФаушер выиграв, одеяло в сторону Хельвеции потащит, девица вообще ни о чем, значит, основной конкурент — Пижон. ДиФаушер и Пижон соперники посерьезнее прежних, ну так и Арлекин подсобрался и сменил стиль поведения. Не им с ним тягаться, они явно просто на игру настроены. Поэтому соперников он при малейшей возможности норовил затянуть в распасы. Вдолбить азы игры можно кому угодно, да и что там сложного — сыграть шестерик при наличии шести старших карт в масти? А вот с распасами не все так просто. Не зря говорят, что «тот, кто хорошо играет распасы, в конечном счете выигрывает».

Пока, методично загоняя противников в гору, он явно шел впереди своей четверки, а если удастся на тройных распасах подтянуть соперников в гору дважды, так и вовсе будет не о чем волноваться. Сейчас он отдыхает на сдаче, на следующих тройных распасах — сидит на последней «лапе», ему-то волноваться особо не о чем. А вот девица на первой «лапе», глянув в свои карты, явно расстроилась. Помялась, вздохнула и сказала, как с обрыва прыгнула:

— Рискну. Один.

Когда остальные радостно спасовали, Арлекин медленно перевернул прикуп. Туз пик, семерка треф. И здесь повезло, подумал он, при явно слабой карте туза она быстро сграбастает, а ему это только в плюс. Ибо «за взятку, данную разыгрывающему в прикупе, сдающий, по договоренности между игроками, пишет на разыгрывающего консоляцию (премию, компенсацию) как за взятку на заказанной игре». За туза ему положено записать на нее вист как за одну восьмерную взятку, то есть законные шесть вистов, и при этом неважно сумеет она взять свое или нет. Но радовался он рано, потому что девица выдала неожиданный выбрык. Прямо так и сказала:

— Желаю кинуть прикуп в морду!