Прекрасная Елена

Калхас. Короче, благородный Менелай, вы зашли слишком далеко.

Менелай. Я? Вы же сами…

Агамемнон. В самом деле, вы перегнули палку, Менелай.

Менелай. Я? Да вы же все…

Калхас. Вы напали первым, не рассчитав свои силы.

Ахилл. Венеру победить не так-то просто.

Калхас. Вы её раздразнили. Прежде всего, вы должны её успокоить. Другого выхода нет.

Менелай. И я того же мнения.

Агамемнон. Значит, вы позволите нам разыскать этого Париса?

Менелай(имея в виду нечто иное, изумленно). Этого Париса?

Аякс I. И оправить его с вашей супругой…

Аякс II. В небольшое путешествие на воды.

Менелай. И вы дерзаете предлагать это мне, греческому мужу?

Калхас. О, разумеется, если б вы были мужем… Но…

Менелай. Ха!

Калхас. Но вы царь. Супруг должен отступить перед царём. А вы блаженствуете в лоне семьи, вместо того, чтобы принести себя в жертву народу.

Аякс I. Как столь многие до…

Аякс II. И особенно после вас.

Агамемнон. Пример вашей самоотверженности украсит анналы истории. Благородный Менелай, историки напишут о вас и предостерегут всех супругов будущего от того, чтобы… э… гм…

Ахилл. Стать Менелаем.

Агамемнон. Вот-вот.

Менелай. Я отказываюсь.

Агамемнон. Не подобает спорить с богами. Взять, к примеру, меня. Я, конечно, люблю свою дочь Ифигению. Но если боги её потребуют. Я им скажу: Она вам нужна, берите её.

Менелай. А если боги потребуют у вас Клитемнестру?

Агамемнон. Мою жену? О, это другое дело.

Менелай. Вот видите.

Агамемнон. Это было бы для меня большим облегчением.

Калхас. Ваше величество, не будем мешкать. Именем моей жреческой непогрешимости, объявляю вам: Вы совершили святотатство. Любое средство вернуть милость оскорбленной богини – нравственно, и оно должно быть употреблено.

Менелай. Но я… Дайте мне слово сказать… Впрочем, я боюсь, что Калхас не выдержит. Я употребил это средство.

Агамемнон. Вы уже употребили его?

Менелай. Я написал на Цитеру, предложил вступить в переговоры.

Калхас. Как!

Менелай. Я выразил готовность предоставить великому авгуру Венеры храм в Спарте.

Калхас. Это чудовищно.

Менелай. Я же сказал, он…

Агамемнон. Верно, мой милый. Он совершенно вне себя. (Калхасу.) Сами же говорили, каждое средство – нравственно.

Калхас. Второй великий авгур. Вторая вера. Ваал и Юпитер. О царь Менелай! Этот храм – разверстая пасть чудовища, она грозит поглотить нас, всех нас, каждого из нас. Это больше, чем богохульство. Это крах. (Падает без чувств.)

Агамемнон. Когда прибудет великий авгур Венеры?

Входит Орест с Партенидой и Леэной. Взглянув на море, они испускают крики восторга.

Орест. Сюда, пусть она причалит здесь.

Партенида. Какая галера!

Леэна. Какая чудесная галера!

Партенида. Похожа на раковину.

Леэна. С золотыми парусами. И флажками. И цветами.

Галера, перламутровая раковина с золотыми парусами, появляется на море. На носу стоит Парис с бесконечно длинной и явно фальшивой белой бородой.

Народ(выходит и поёт)

Вот галера
Из Цитеры
К нам идёт.
Ликуй, народ!
Дуйте во флейты,
Губ не жалейте,
Гостя мы ждем –
Пляшем и поём.

Цари и Калхас.

Покорно просим мы прощенья
Виноваты, тяжек наш грех.
Но окажи нам снисхожденье –
Помилуй, всех.

Парис

Во-первых, вот что, постные вы рожи,
Зачем вы киснете, на что это похоже?
Нам надоели скука и хандра,
И песню пободрей нам затянуть пора.
Кто чтит Венеру, весел с ночи до утра.
Божусь,
Кто хандрит, тот грешит, я в том Стиксом клянусь.

Галатея

Кто хандрит…

Парис

Тот грешит.

Галатея

Как нам жить?

Парис

Не грешить.

Он сходит на берег.

Нас моралисты без конца стращают,
Вино блаженства в уксус превращают
И, отравив нам желчью звонкий смех,
Вопят от возмущенья: всюду грязь и грех.
Кто чтит Венеру, тот безгрешней всех.
Божусь,
Кто хандрит, тот грешит, я в том Стиксом клянусь.

Галатея

Как нам быть?

Парис