Преображение мира. История XIX столетия. Том III. Материальность и культура

Девятнадцатый век в еще большей степени, чем век восемнадцатый, был эпохой религиозного обновления и реформ. Причины проведения многих, хоть и не всех, реформ можно объяснить с помощью расхожего выражения о «вызовах эпохи модерна». Многие из них, но не все явились ответом на мировую гегемонию европейцев. Если основные мотивы пиетизма, понятого здесь в широком, выходящем за пределы Германии смысле[795], трансформировались в различные евангелические движения XIX века, то схожим образом в исламском мире XVIII век стал временем, когда вне устоявшихся клерикальных иерархий (слово «церковь» тут неприменимо) появились обновленческие движения, которые, подобно пиетизму, искали настоящие истоки набожности[796]. Эти движения, «разжигающие» религиозность, распространялись не столько из центров исламской учености, сколько с периферии – из Юго-Восточной, Средней Азии или из арабской пустыни, которая в XVIII веке была фронтиром Османской империи и в то же время – самым старым мусульманским регионом. Самое известное из этих движений – ваххабизм, названное по имени ярого проповедника Абд аль-Ваххаба (1703–1791), который отверг почти все распространенные версии ислама как ереси и требовал радикальной очистки мусульманской религии. То, что в 1803–1813 годах ваххабиты в своем религиозном рвении серьезно повредили даже священные места в Мекке и Медине, вызвало негодование в большой части мусульманского мира.

Значение этого движения состоит не столько в его (относительной) богословской новизне, сколько в его успехе как государствообразующей силы. Основатель движения объединился с местным властителем. Так возникло воинствующее государство исламского обновления. В 1818 году египетский паша Мухаммед Али с разрешения османского султана завоевал это расположенное в пустыне первое ваххабитское государство и на время прервал эксперимент. Однако в 1902 году вновь начался подъем ваххабитского правящего дома Саудов, и это стало началом непосредственной предыстории основанного в несколько этапов в начале 1920‑х годов королевства Саудовская Аравия. В 1925 году главные священные места ислама снова попали под контроль ваххабитов[797]. В отличие от более поздних форм воинствующего ислама в Индии, Северной и Восточной Африке или на Кавказе ваххабизм изначально не был движением сопротивления Западу, который в конце XVIII века не обладал в Аравии ровно никаким влиянием. То, что отколовшееся еретическое движение привело к основанию государства, – скорее исключение, чем правило. Религиозная энергия в исламском мире XIX века возникала именно из‑за трений между государственными структурами: колониальными, как в Индии, Индонезии и Алжире, или местными, как в Иране и Османской империи, – с одной стороны, и мобильными, институционально менее оформленными религиозными орденами и братствами – с другой[798].