Преодоление (СИ)

- Я знаю, что все это обман, и не чувствую себя вправе распоряжаться в доме, - говорила она, сидя у камина в гостиной.

- Это весьма глупо с вашей стороны, - покачал головой Алексей. – Как бы там ни было, Александровское сейчас – ваш дом.

Наталья бросила на него быстрый взгляд и снова посмотрела в огонь. Алексей знал, что думают они сейчас об одном и том же – об отце, который в последнюю неделю практически не вставал с постели.

Это, однако, не помешало ему вызвать сына к себе и отчитать по поводу разных спален, в которых спали молодые с первого дня. Алексей и не скрывал, что жить в одной комнате с женой не собирается, однако, видимо, слуги донесли, что и на ночь он к ней не приходит. Это вылилось в весьма неприятный разговор; но не мог же Алексей сказать отцу, что Наталья ему лишь подставная жена. Пришлось изворачиваться: Алексей и Наталья проводили по вечерам в ее спальне не менее часа, прыгая на постели и гремя кроватью. После чего князь возвращался к себе, испытывая желание напиться до смерти.

Тем не менее, жизнь текла спокойно, не нарушаемая никакими внешними волнениями.

Но внутри каждого из домочадцев бушевала своя буря.

Алексей сходил с ума от тоски по Ване, его вечной спутницей стала бессонница. Днем помогали отвлечься дела, вечером – общение с Натальей, но ночью… ночью он оставался один на один со своими мыслями. Со своими страхами. Иногда Алексею казалось, что это никогда не закончится, что он больше Ваню не увидит, не почувствует ласковых прикосновений, не встретится со светлым, влюбленным взглядом.

Наталья была занята своими переживаниями. Она регулярно переписывалась с Андреем, и только это помогало ей смириться со своим положением. В начале февраля Алексей отправил ее в сопровождении горничной в Петербург, чтобы немного развеяться. И встретиться со своим настоящим мужем, конечно.

К середине февраля погода совершенно испортилась. Сильные морозы уступили место снежным буранам, дороги замело, выйти из дому было невозможно.

В одну из этих снежных ночей Петр Алексеевич почувствовал себя хуже. Вызвали лекаря, однако тот только руками развел, дескать, ничего поделать не могу, батюшка ваш совсем плох. Алексей и Василий сидели у постели больного до самого утра, но тот так и не пришел в себя, скончался на рассвете. Утром метель улеглась.

Срочно нужно было распорядиться о похоронах. Василия Алексей отправил в Благое, за Николаем. Одно письмо отправилось и в Петербург, к Наталье, с требованием приехать как можно скорее.

Петра Алексеевича похоронили на местном погосте, рядом с женой. Народу было немного, только самые близкие. Николай приехал один, Ольга по состоянию здоровья не могла его сопровождать. Были Долгорукие и другие соседи, среди прочих лиц Алексей узнал и Степана Владимировича Тропинина, с которым они обменялись лишь парой слов. Пришли и крепостные, но стояли поодаль от господ.

Алексей, занимавшийся похоронами последние дни, испытывал какое-то странное оцепенение. Он понимал, что должен скорбеть по отцу, но противостояние, установившееся между ними в последние месяцы, давало о себе знать – он скорее испытывал облегчение, чем что-то другое. С возвращением Ивана решил повременить, пока не улягутся последние волнения.

Однако вечером в день похорон он узнал нечто, кардинально изменившее его планы.

Алексей, Николай и Наталья сидели в гостиной, время от времени перебрасываясь парой слов. Подниматься наверх никому не хотелось, было слишком грустно оставаться одним. Вот они и сидели в тишине, попивая напитки, пока Алексей не попросил брата:

- Ты не мог бы прислать Ивана ко мне через пару дней?

Николай сначала непонимающе посмотрел на него, отвлекаясь от своих мыслей, помолчал чуть смущенно и ответил:

- Ты разве не знаешь?

Алексей вскинул голову, предчувствуя дурные вести. Что еще могло случиться?

- Чего не знаю?

- За два дня до смерти отца пришло письмо… я сам этим делом не занимался, все было адресовано Савелию. Ивана продали. Думал, ты знаешь.

Алексей вскочил в страшном волнении.

- Как – продали? Кому?

Николай, кажется, тоже испугался.

- Я не знаю. Говорю же, Савелий это решал.

Алексей заметался по гостиной, схватившись за голову, не в силах остановиться на какой-то одной мысли.

Продали! Отец продал Ваню! Несмотря на все, что сделал его сын, он ему не поверил! Боже, нужно срочно найти Ивана.

Алексей выскочил из гостиной и бросился наверх, решив ехать в Благое прямо сейчас. То, что Ивана продали уже… сколько? Пять дней назад? Это было очень плохо. Очень плохо.

Собрался он в рекордные сроки, взяв только теплой одежды и денег. Внизу Николай пытался расспросить его и остановить, говоря, что неразумно ехать в ночь, но Алексей отмахнулся.

На его счастье, вечер был ясный. Дорога до Благого была хорошей. Однако в имении брата его ждало еще одно разочарование.

- Я не могу вам сказать, - твердо отвечал Савелий на требование господина рассказать, кому он продал Ивана.

Алексей не выдержал – схватил того за грудки, намереваясь вытрясти душу из управляющего.

- Да как ты смеешь! Я твой хозяин! Говори немедленно, куда Ивана дел!