Преступление и наказание, Часть 6, Эпилог

She seemed to be imploring Svidrigailov; she had entirely forgotten her fear.	Она точно умаливала Свидригайлова; она весь свой страх забыла.
"There are thousands and millions of combinations and possibilities, Avdotya Romanovna.	- Тут, Авдотья Романовна, тысячи и миллионы комбинаций и сортировок.
A thief steals and knows he is a scoundrel, but I've heard of a gentleman who broke open the mail. Who knows, very likely he thought he was doing a gentlemanly thing!	Вор ворует, зато уж он про себя и знает, что он подлец; а вот я слышал про одного благородного человека, что почту разбил; так кто его знает, может, он и в самом деле думал, что порядочное дело сделал!
Of course I should not have believed it myself if I'd been told of it as you have, but I believe my own ears.	Разумеется, я бы и сам не поверил, так же как и вы, если бы мне передали со стороны. Но своим собственным ушам я поверил.
He explained all the causes of it to Sofya Semyonovna too, but she did not believe her ears at first, yet she believed her own eyes at last."	Он Софье Семеновне и причины все объяснял; но та и ушам своим сначала не поверила, да глазам, наконец, поверила, своим собственным глазам. Он ведь сам ей лично передавал.
"What... were the causes?"	- Какие же... причины!
"It's a long story, Avdotya Romanovna.	- Дело длинное, Авдотья Романовна.
Here's... how shall I tell you?--A theory of a sort, the same one by which I for instance consider that a single misdeed is permissible if the principal aim is right, a solitary wrongdoing and hundreds of good deeds!	Тут, как бы вам это выразить, своего рода теория, то же самое дело, по которому я нахожу, например, что единичное злодейство позволительно, если главная цель хороша.
It's galling too, of course, for a young man of gifts and overweening pride to know that if he had, for instance, a paltry three thousand, his whole career, his whole future would be differently shaped and yet not to have that three thousand.	Единственное зло и сто добрых дел! Оно тоже, конечно, обидно для молодого человека с достоинствами и с самолюбием непомерным знать, что были бы, например, всего только тысячи три, и вся карьера, все будущее в его жизненной цели формируется иначе, а между тем нет этих трех тысяч.
Add to that, nervous irritability from hunger, from lodging in a hole, from rags, from a vivid sense of the charm of his social position and his sister's and mother's position too.	Прибавьте к этому раздражение от голода, от тесной квартиры, от рубища, от яркого сознания красоты своего социального положения, а вместе с тем положения сестры и матери.
Above all, vanity, pride and vanity, though goodness knows he may have good qualities too....	Пуще же всего тщеславие, гордость и тщеславие, а впрочем, бог его знает, может, и при хороших наклонностях...
I am not blaming him, please don't think it; besides, it's not my business.	Я ведь его не виню, не думайте, пожалуйста; да и не мое дело.
A special little theory came in too--a theory of a sort-dividing mankind, you see, into material and superior persons, that is persons to whom the law does not apply owing to their superiority, who make laws for the rest of mankind, the material, that is.	Тут была тоже одна собственная теорийка, - так себе теория, - по которой люди разделяются, видите ли, на материал и на особенных людей, то есть на таких людей, для которых, по их высокому положению, закон не писан а, напротив, которые сами сочиняют законы остальным людям, материалу-то, сору-то.
It's all right as a theory, _une theorie comme une autre_.	Ничего, так себе теорийка; une theorie comme une autre.