Претерпевшие до конца. Том 1

– Война окончена. Я ухожу в Китай. Кто хочет – может идти со мной, а кто не хочет – может делать, что ему угодно. Задерживать никого не будут.

– Делайте, что хотите, идите, куда хотите… Хорош приказ! – хмыкнул Головня. – Кому мы теперь нужны…

– Стало быть, идём в Китай… – вымолвил Родион.

– Не кручиньтесь, господин подполковник, – ободрил его прапорщик Васильев. – В Китае тоже жить можно. У моего дядьки, да будет вам известно, лавка в Харбине. Мамаша с сёстрами уже давненько там. Так что проживём! Ни такое пережили.

– Боюсь, на всех Харбина не хватит, Петя, – невесело усмехнулся Родион.

– Так ведь земля большая!

– Большая… Только России другой на ней нет. И дома нашего нет…

Протрубили сбор, и остатки земской рати строевым шагом отправились к урочищу Ново-Киевску, где сходились границы трёх стран: России, Китая и Кореи. Ноги отмеряли последние пяди родной земли, но душа словно не осознавала. Может, оттого, что унылые, пустынные пространства гаоляна, раскинувшиеся вокруг, менее всего напоминали Россию, а, может, от нечеловеческой усталости.

Вся владивостокская кампания была обречена изначально. И Родион не тешил себя напрасными иллюзиями. После потери целой Сибири, гибели Колчака и Каппеля, после того, как большая часть армии осталась вмерзать костями в таёжные снега, на что можно было рассчитывать? Но ведь даже и эта катастрофа не вразумила обезумевших… Чем занималось командование в течение нескольких месяцев? Делили власть… Во Владивостоке заправляли братья Меркуловы, деятельность которых вызывала широкое недовольство. Каппелевцы не могли найти согласия с Семёновцами ещё с той поры, как ступили в Забайкалье после страшного Ледяного похода. Давно уже и Забайкалье стало красным, но трения не прекращались. Народное собрание пыталось свергнуть Меркуловых, Меркуловы распускали собрание. Сторонники Семёнова позвали уехавшего в Японию атамана, чтобы он возглавил борьбу. Но этому воспротивились Каппелевцы, и Семёнов остался в Японии.

Необходима была фигура, способная объединить вокруг себя конфликтующие стороны. Выбор пал на генерала Дитерихса.

Да, следовало признать, иной кандидатуры быть не могло. Но… Дитерихс мог изменить ход дела летом и даже осенью Девятнадцатого, но три года спустя – это уже не просто опоздание было, а почти издёвка. Мудрый, опытный генерал, он точно понимал положение в Девятнадцатом, он имел план, как спасти армию, сохранить её, переформировать и нанести удар. Но Верховный не послушал его, вверив свою и всего дела судьбу оптимистам, успокаивающим его расстроенные нервы. План, уже запущенный, был на ходу изменён, Дитерихс снят с должности… Позже уже, оказавшись в плену занятой чехами железной дороги, когда стало очевидно, что армия гибнет, адмирал предлагал Михаилу Константиновичу вновь взять командование. Но Дитерихс поставил условие – немедленный отъезд Колчака за границу. Жесток был ответ, но и каков ещё мог он быть? Мог ли пожилой генерал снова принять командование в безнадёжных условиях, да ещё с риском, что адмирал передумает вновь? Колчак условий Михаила Константиновича не принял…

Так и прожил Дитерихс три года мирно, обосновавшись с семьёй в Харбине, где, чтобы свести концы с концами, ему приходилось браться за любую работу, не гнушаясь и сапожным ремеслом. Ведь кроме семьи необходимо было помогать ещё и детям-сиротам. Еще осенью 1919 года Софья Эмильевна Дитерихс открыла в Омске «Очаг для одиноких беженок-подростков». В него принимались девочки от десяти до шестнадцати лет. Сорок пять воспитанниц Дитерихсы вывезли в Харбин, где Софья Эмильевна, окончившая в своё время Женский Педагогический Институт и по рекомендации историка Платонова бывшая начальницей гимназии, продолжила заниматься их образованием вместе с ещё тремя учительницами и священником.

Михаил Константинович, между тем, всё свободное время посвящал работе над книгой о Царской Семье, расследованием убийства которой занимался по приказу адмирала. В далёком 1904 году подполковник Дитерихс был удостоен высочайшей чести стать Воспреемником от купели Наследника Российского престола Цесаревича Алексея Николаевича. Мог ли представить он тогда, что через пятнадцать лет будет руководить расследованием его убийства? Написать правду о свершённом злодеянии стало для генерала последним долгом верноподданного перед своим Государем, которому Дитерихс оставался верен.

Свой долг Михаил Константинович исполнил. Книга «Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале» увидела свет во Владивостоке в 1922 году. В первой части её генерал обнародовал все собранные следствием факты, какими располагал сам. Во второй – представил детальный анализ событий Февраля и Октября, из коего следовало, что не может быть речи о возрождении России без возврата её к ценностям Православия, Самодержавия и Народности.