Превыше всего. Роман о церковной, нецерковной и антицерковной жизни

– Вот что, отец Василий! Немедленно подготовь указ о запрещении в священнослужении протоиерея Виктора Джамшадова. Понял?

– Благословите! – в обычной своей манере, будто каблуками сапог щелкнув, ответил благочинный.

– И в том же указе обязательно – понимаешь? – обязательно укажи, что он снимается с должности благочинного, – добавил архиерей.

– Благословите!

– И еще. Как только указ напечатаешь, сразу же мне на подпись. Прямо сейчас. А потому сразу съезди на почту и отбей телеграмму в Тафаларское благочиние, где напиши: протоиерей Виктор Джамшадов запрещен в служении и снят с должности благочинного. Понял?

– Да, Владыко! Благословите!

– Все, – сказал Евсевий и чуть махнул рукой, давая понять, что разговор окончен.

За отцом Василием захлопнулась дверь, а епископ Евсевий погрузился в раздумья. Кажется, все складывается чрезвычайно хорошо. Хорошо в том смысле, что маститый протоиерей оказался педофилом? Нет, это, конечно, нехорошо, это просто отвратительно. Радовало другое: теперь появился железобетонный повод для того, чтобы скинуть его с тех высот, куда он забрался. Уж тут-то не прикопаешься! Изнасилование, да еще и мальчика, да к тому же и сироты из собственного приюта!.. Теперь-то никто не сможет сказать, что Джамшадова гонят из-за интриг по причине архиерейской немилости! Ох, и весело же теперь придется всем его высокопоставленным друзьям-покровителям! Включая сюда и Егоршина! Опекали-пригревали, и кого, оказывается, пригрели? Гомосексуалиста! Педофила! Да, после такого позорища им надолго придется заткнуться про свою «Кыгыл-Мэхинскую епархию»… Спекся их несостоявшийся епископ! А Мангазейская епархия как включала, так и будет в себя включать и Мангазейскую область, и Тафаларскую республику.

Огромная проблема, возникшая было на пути строительства кафедрального собора, исчезла сама собой. «Слава Тебе, Господи!» – мысленно произнес Евсевий, и вдруг ужаснулся своим словам: за что он благодарит Бога? За то, что его священник оказался содомитом? Уж не кощунствует ли он, архиерей? На несколько секунд ему стало тошно и очень-очень страшно…

Ведь появилось новостное сообщение, появилось обвинение… Но обвинение нужно еще доказать. А что если это клевета? Что если вообще все дело заказное, а парнишку просто купили или подговорили, может, отец Виктор просто в очень уж недобрый час поругал его или дал подзатыльник? Подросток есть подросток, с него станется… Архиерей начал вспоминать, как вел себя, в том числе и с детьми, отец Виктор. Во время учебы в семинарии, и после нее, и даже наместником в монастыре Евсевию неоднократно доводилось наблюдать гомосексуалистов. Некоторые из них были явными, некоторых, наоборот, обычному человеку было трудно распознать. Но в поведении всех их проявлялись какие-то точки, какие-то узловые моменты, когда их натура перла наружу. Очень часто, кстати, такой точкой и моментом истины оказывалось общение с детьми. Для опытного глаза (а у Евсевия он был опытный) идентифицировать «проблемного» персонажа было не так уж и трудно.

Однако в поведении отца Виктора он не заметил ничего, что указывало бы на его нездоровые пристрастия. Обычное поведение взрослого человека, который, похоже, искренне любит детей… Любит в общепринятом и здоровом смысле этого слова. Никаких симптомов.

«Как бы нам невиновного человека не затоптать!..» – подумал Евсевий.

С другой стороны, слишком доверять своей интуиции тоже не стоило. В конце концов, некоторые ведь очень умело маскируются, не распознаешь. А Джамшадов хитер, даже очень хитер!

«А самое главное, он ведь епархию расколоть хотел! И как нам тогда собор достраивать?» – подумал Евсевий. Именно это и показалось ему ответом на вопрос. «В конце концов, я ведь архиерей, – подумал он. – Мне благодать Святого Духа дана… Надо внимательно смотреть, что мне Господь на сердце положил!» С Джамшадовым случилась неприятность? Но вот почему-то она случилась именно с ним, а не с кем-то еще! Это ведь тоже не случайно, Господь напрасно такие вещи не попускает. «Возгордился отец Виктор, ох, возгордился! – думал архиерей. – Он ведь поперек пути Церкви Божией хотел стать с этим своим расколом епархии… Он же все разрушить мог. Кафедральный собор бы не построили – а не дать построить это, считай, почти то же, что и разорить! Нет, за дело его гоним! За дело! Ни священником, ни благочинным ему у меня в епархии не бывать!» – твердо решил Евсевий.

За дверью отец Василий прочитал Иисусову молитву.

– Аминь! – громко сказал епископ.

– Указ принес на подпись, Владыко, – сказал благочинный.

– О запрете Джамшадова? Давай!

* * *