Прежде, чем их повесят

— Слабое утешение. — И Виссбрук щёлкнул своими отполированными каблуками и вытянулся по стойке "смирно". Некоторое время он так и стоял, застыв, а потом без слов повернулся к двери — подметки громко застучали по полу, и генерал исчез в коридоре снаружи.

Глокта посмотрел на Кадию.

— Несмотря на то, что я сказал генералу, я бы посоветовал вам сдать город при первой возможности.

Кадия устало поднял взгляд.

— Сейчас? После всего этого?

Особенно сейчас.

— Быть может император всё же решит быть милосердным. В любом случае, не вижу для вас больших преимуществ сражаться. А в сложившемся положении ещё есть о чём поторговаться. Может быть, вы сможете прийти к какому-нибудь соглашению.

— И это всё утешение, что вы можете предложить? Милость императора?

— Это всё, что у меня есть. Что там насчёт заблудшего в пустыне?

Кадия медленно кивнул.

— Чем бы всё ни кончилось, я бы хотел поблагодарить вас.

Поблагодарить меня, глупец?

— За что? За то, что уничтожил ваш город и оставил вас на милость императора?

— За то, что относились к нам с некоторым уважением.

Глокта фыркнул.

— С уважением? Я просто хотел получить то, что нужно мне, и поэтому говорил вам то, что вы хотели услышать.

— Может и так. Но благодарности ничего не стоят. Ступайте с Богом.

— Бог не пойдёт туда, куда я направляюсь, — пробормотал Глокта, когда Кадия медленно выходил из комнаты.

Коска ухмыльнулся подняв длинный нос.

— Значит, назад в Адую, а, наставник?

— Назад, как вы и сказали, в Адую. — Назад в Дом Вопросов. Назад к архилектору Сульту. Мысль была нерадостная.

— Возможно, увидимся там.

— Вы так думаете? — Скорее тебя прирежут вместе со всеми, когда город падёт. Тогда ещё пожалеешь, что упустил возможность увидеть меня повешенным.

— Если я чему и научился, так это тому, что всегда есть шанс. — Коска ухмыльнулся, отталкиваясь от стены, и важно пошёл к двери, изящно положив одну руку на эфес шпаги. — Не хотел бы потерять хорошего нанимателя.

— Не хотел бы я потеряться. Но готовьтесь к возможному разочарованию. Жизнь полна ими. — И то, как она завершается, часто самое большое из них.

— Ну что ж. Если уж одному из нас суждено разочароваться. — И Коска с театральной изысканностью поклонился в дверях, облезшая позолота на его некогда роскошной кирасе блеснула в луче утреннего солнца. — Это было честью для меня.

Глокта сел на кровати, касаясь языком пустых дёсен и потирая пульсирующую ногу. Он осмотрел свои покои. Или покои Давуста. Здесь старый колдун пугал меня посреди ночи. Здесь я смотрел, как горит город. Здесь меня чуть не съела четырнадцатилетняя девчонка. Ах, счастливые воспоминания…

Глокта скривился, поднимаясь и хромая к единственному сундуку, который привёз с собой. И здесь я подписал счёт на один миллион марок, выданный банкирским домом Валинта и Балка. Он вынул из кармана плаща плоский кожаный футляр, который дал ему Мофис. Полмиллиона марок в огранённых камнях, почти не тронутые. И снова ощутил тянущее искушение открыть его, погрузить руку внутрь и почувствовать эту холодную, прочную, пощёлкивающую суть богатства между пальцев. Он с трудом поборол искушение, с ещё большим трудом согнулся, отодвинул рукой сложенную одежду и убрал туда футляр. Чёрное, чёрное, чёрное. Мне и впрямь нужно бы разнообразить гардероб…

— Уезжаете, не попрощавшись?

Глокта мучительно резко выпрямился, и его чуть не стошнило от острого спазма в спине. Он протянул руку и захлопнул крышку сундука как раз вовремя, чтобы плюхнуться на неё, прежде чем подкосилась нога. В дверях стояла Витари и хмуро смотрела на него.

— Проклятье! — прошипел он, брызжа слюной через прорехи в зубах с каждым тяжёлым вздохом. Левая нога онемела, как деревяшка, а правую сводила мучительная судорога.

Практик мягко прошла в комнату, стрельнув прищуренными глазами налево и направо. Проверяет, нет ли кого здесь. Значит, приватная беседа. Когда она медленно закрыла дверь, его сердце забилось быстрее, и не только от спазмов в ноге. В замке повернулся ключ. Нас только двое. Как жутко возбуждающе.

Витари медленно шагала по ковру, её длинная чёрная тень тянулась к Глокте.

— Я думала, мы заключили сделку, — прошипела она из-под маски.