Прежде, чем их повесят

— А-а-а! — завопил посол, забившись на своём стуле. Секутор вытер нож о белую ткань мантии на его плече, а потом бросил его ухо на стол. Там оно и лежало, на дереве: одинокий окровавленный полукруг плоти. Глокта посмотрел на него. В такой же раскалённой камере в течение долгих месяцев слуги императора превратили меня в эту отвратительную искорёженную пародию на человека. Кое-кто мог бы надеяться, что шанс делать то же самое с кем-то из них, шанс вырезать месть, фунт за фунтом, принесёт некий тусклый проблеск удовольствия. Но Глокта ничего не чувствовал. Ничего, кроме своей собственной боли. Он поморщился, вытянув ногу, почувствовал, как щёлкнуло колено, и вдохнул воздух через пустые дёсны. Так зачем я это делаю?

Глокта вздохнул.

— Следующим будет палец на ноге. Потом на руке, глаз, ладонь, нос и так далее, понимаете? Пройдёт не меньше часа, прежде чем вас хватятся, а мы работаем быстро. — Глокта кивнул на отсечённое ухо. — К тому времени тут будет гора вашей плоти высотой в фут. Если потребуется, я буду резать вас, пока не останется ничего кроме языка и мешка с кишками, но узнаю, кто предатель, обещаю вам. Ну? Вы всё ещё ничего не знаете?

Посол смотрел на него, тяжело дыша. Тёмная кровь текла из его величественного носа, по подбородку, капала сбоку его головы. Безмолвен от потрясения или продумывает следующий шаг? Вряд ли это имеет значение.

— Я начинаю скучать. Иней, начинай с его ладоней. — Альбинос сжал запястье узника.

— Подождите! — завопил посол, — Боже, помоги мне, подождите! Это был Вюрмс, Корстен дан Вюрмс, собственный сын губернатора!

Вюрмс. Практически слишком очевидно. Но с другой стороны, самые очевидные ответы обычно и есть правильные. Этот мелкий ублюдок продал бы родного отца, если бы думал, что сможет найти покупателя…

— И женщина, Эйдер!

Глокта нахмурился.

— Эйдер? Вы уверены?

— Она это и спланировала! Она всё спланировала! — Глокта медленно пососал пустые дёсны. Они были кислыми на вкус. Жуткое разочарование или жуткое чувство, что знал всё это уже давно? У неё у одной есть мозги, мужество и ресурсы для предательства. Жаль. Но нам ли надеяться на счастливый конец.

— Эйдер и Вюрмс, — пробормотал Глокта. — Вюрмс и Эйдер. Наша маленькая грязная загадка близка к завершению. — Он посмотрел на Инея. — Ты знаешь, что делать.

Неравные шансы

Холм поднимался из травы — круглый, даже конический, словно сделанный человеком. Странно, что этот одинокий огромный холм стоял посреди плоской равнины. Ферро такому не доверяла.

Побитые непогодой камни стояли неровным кольцом на вершине холма, валялись на склонах, одни торчком, другие на боку. Самый маленький — по колено, самый большой — в два человеческих роста. Тёмные голые камни, бросающие вызов ветру. Древние, холодные, злые. Ферро хмуро смотрела на них.

Казалось, они хмуро смотрят в ответ.

— Что это за место? — спросил Девятипалый.

Ки пожал плечами.

— Оно старое, ужасно старое. Старше самой Империи. Построено, возможно, ещё до времен Эуса, когда бесы бродили по земле. — Он ухмыльнулся. — Как знать, может, бесы его и построили. Никто не знает. Какой-то храм забытых богов? Какая-то гробница?

— Наша гробница, — прошептала Ферро.

— Чего?

— Неплохое место для стоянки, — сказала она вслух. — Глянь на равнину.

Девятипалый хмуро посмотрел вокруг.

— Ладно. Привал.

Ферро стояла на камне, уперев руки в бока и прищурившись, и смотрела на равнину. Ветер рвал траву, гонял по ней волны, словно волны на море. Он разрывал и огромные облака, крутил их, распарывал, таскал по всему небу. Он хлестал Ферро по лицу, кусал её в глаза, но она его игнорировала.

Проклятый ветер, всё как обычно.

Рядом с ней стоял Девятипалый и щурился на холодное солнце.

— Есть там что-то?

— За нами погоня. — Они были далеко, но она их видела. Крошечные точки вдалеке. Крошечные всадники в океане травы.

Девятипалый скорчил лицо.

— Ты уверена?

— Да. Ты удивлён?

— Нет. — Он бросил смотреть и потёр глаза. — Плохие новости никогда не удивляют. Только расстраивают.

— Я насчитала тринадцать.

— Ты можешь сосчитать их? Я их даже не вижу. Они едут за нами?

Она вскинула руки.

— А ты здесь видишь кого-то ещё? Может, этот хохочущий ублюдок Финниус разыскал друзей.