Презренный кат (СИ)

Он быстро добежал до галерной пристани, нанял там сонного перевозчика и скоро оказался у крепости. Ворота крепости в честь праздника были открыты настежь и никого около них не было. Однако пробирался Еремей Матвеевич к канцелярскому крыльцу крадучись, прячась под крепостной стеной в самую темную тень. Чернышев хорошо знал то потайное место, где давно уже прятали канцелярские работники запасной ключ, и пополз именно к нему, к месту этому. Больше всего Еремей опасался караульного солдата, который должен смотреть ночью за канцелярией, но, пролежав некоторое время на сырой земле, понял, что солдата около нужной ему двери нет.

— Празднует, наверное, — усмехнулся мысленно кат и сунул руку под нужную половицу крыльца. — Дай им бог всем здоровья, а мне удачи сегодня…

Да только вот удача чего-то решилась поиздеваться над просителем. Ключа под половицей не было. Еремею захотелось плюнуть куда-нибудь от досады, но плюнуть он не успел. Пришлось в испуге всю слюну разом проглотить.

Уперлась в спину ката острая сталь солдатского штыка, и чуть хмельной голос ехидно поинтересовался.

— И чего ты потерял здесь милый друг?

Чернышев не ответил, и штык стал колоть спину ещё больнее.

— А ну вставай собачий потрох! — рявкнул сверху часовой и, отпуская штыка от спины, сунул в лицо горящий факел. — Вставай, вставай, а то мигом приколю тебя к стене, как жука булавкой.

— Да как же я встану-то? — замотал головой от нестерпимого жара Еремей Матвеевич. — Ты штык-то со спины убери.

Солдат штыка не убрал, но ослабил нажим ровно настолько, чтобы под контролем оружия поднять плененного на ноги. Как только кат оказался на ногах, штык опять больно вонзился в спину, и охнувшему Еремею пришлось прижаться лицом к холодной канцелярской стене. Солдат опять сунул к лицу факел и стал, хмуря бровь рассматривать пленника.

— А ну морду верни сюда, — прикрикнул часовой, намереваясь получше разглядеть пойманного вора. — Дай-ка я на тебя гляну гадина ползучая. Не верти мордой-то так. Не верти.

— Чего Трондин, не признал меня? — прохрипел в ответ на требование Чернышев, решивший, что теперь хуже случившегося уже все равно ничего не будет. — Неужели не узнал? А, Трондин?

Рука солдата дрогнула от неожиданного вопроса, нажим штыка на спину ослаб и Еремей, каким-то неведомым чутьем почувствовав свой последний шанс на спасение, рванулся в сторону, обдирая в кровь спину. Он сначала хотел убежать, но, заметив, что часовой от этого маневра замешкался да оступился, решился на рукопашную. Кат резко ударил солдата по опорной ноге, уронил его на землю и, прыгнув на поверженного противника сверху, ловко вырывал из рук того тяжелое ружьё. Схватка была недолгой и теперь уже побежденный солдат, был приготовлен к допросу. Еремей перевернул его на спину, ткнул штыком в грудь и жарко зашептал.

— Ты вот что Трондин, ты не бойся меня. Это же я, Чернышев. Мне ключ от канцелярии нужен. Ты мне ключ дай и я уйду. Мне только нож, посмотреть, которым Кузьмищев офицера убил. Помнишь, по весне дело-то было. Мне больше ничего не надо. Я приметы на ноже поищу и всё. Кузьмищев-то не виноват. Дай мне ключ, Трондин. Я ножик возьму и всё. Мне его надо царице передать, понимаешь, Трондин? Царице, дурья твоя башка.

— Неужто это ты Еремей Матвеевич? — изумленно засипел солдат. — Неужто? Сказывали, что ты из города утек. Выпустил из темницы атамана их самого важного и утек. Будто купили тебя лесные тати за пятьсот рублей. А ты, вот он. Чего же ты натворил, Еремей Матвеевич? Да как же так можно-то? Вот ведь беда-то какая с тобой приключилась.

— Я тебе потом Трондин всё расскажу. Всё до точности самой, а ты мне сейчас ключ канцелярский дай. Помоги мне Трондин, Христом богом тебя прошу, помоги.

— Конечно, помогу Еремей Матвеевич. Кому ж помогать-то, как не тебе? Я же помню, как ты меня выручил, когда у меня изба сгорела. Ты ж мне всех больше денег тогда дал. Помнишь? Никто больше тебя не дал. Конечно же, я тебе помогу. Ты мне ружьё отдай, а я тебе сразу ключи и принесу.

— Нет Трондин, без ружья иди, — отвел штык в сторону Чернышев. — Принесешь ключ, я тебе и ружьё тогда отдам.

— Сейчас я Еремей Матвеевич, сейчас, — закивал головой солдат и захромал в сторону караульной будки. — Сейчас, Еремей Матвеевич, ты только подожди немного. Сейчас всё будет.

Еремей облегченно вздохнул, махнул солдату рукой и хотел уж испарину со лба утереть, но тут Трондин внезапно прыгнул за угол ближайшего строения, перестал хромать и с криком «Спасите!» побежал куда-то по ночной улице.