Прямое действие. Мемуары городской партизанки

Там вообще не было никаких признаков человеческой деятельности. Был только ястреб, парящий на ветру над головой, возможно, высматривающий мышь, которую можно убить. Было так безмятежно и тихо, что трудно было представить, что мы действительно заложим достаточно динамита под эти четыре гигантских монолита, чтобы разрушить их. Каждый реактор весил сто тонн и стоил около 1 миллиона долларов. Стоимость нефтеперекачивающей установки оценивалась в 400 000 долларов. Когда солнце начало клониться к горизонту, Дуг встал и пошел к кустам, чтобы разложить динамит и другое снаряжение. Будет почти темно, когда он помещать их под реакторы, поэтому он хотел быть полностью подготовленным заранее. Только две вещи могли пойти не так с этим действием, прежде чем мы благополучно вернулись в Ванкувер. Во – первых, кто-то мог бы найти динамит до того, как он должен был взорваться, но такая возможность была маловероятной, потому что мы не видели ни души ни в один из выходных, когда мы проводили раскопки. Единственной другой проблемой могло быть что-то не так с устройством синхронизации, но после изучения и создания устройств синхронизации в течение прошлого года Дуг стал экспертом. Он сотни раз испытывал тот, который сам же и сконструировал, и он никогда не срабатывал в нужное время. Так что я не слишком беспокоился о том, что что-то пойдет не так на этом этапе акции. Мой самый большой страх был связан с реакцией общественности. Мы не могли реально остановить завершение строительства линии Чикей-Дансмюр. Мы могли бы сделать его более дорогим и менее политически жизнеспособным, но политическая часть зависела от реакции общественности на этот взрыв. В любой партизанской кампании, малой или большой, успех зависит от широкой народной поддержки.

Наконец солнце скрылось за деревьями на горизонте, и в течение часа свет стал тусклым. Моя роль состояла бы в том, чтобы помочь перенести динамит вниз, в ограждение, затем вернуться на холм и наблюдать в бинокль за незваными гостями. Я должен был свистнуть, если кого-нибудь замечу. Дуг встал и натянул перчатки, затем направился вниз по склону к забору безопасности. Я последовал за ним, таща тяжелый рюкзак через плечо. Поскольку забор безопасности был высотой в восемь футов с рядом колючей проволоки, идущей по верху, мы решили прорезать в нем большую дыру, чтобы мы могли просто войти с тяжелыми рюкзаками. Пока Дуг резал забор парой тяжелых болторезов, я бегал взад и вперед вверх по холму, неся вниз два других рюкзака. Через несколько минут Дуг целеустремленно шел к первому реактору, в то время как я быстро направился вверх по холму, чтобы занять свою позицию наблюдателя.

Дуг аккуратно сложил динамит у стального основания реактора, прямо под панелью управления. Затем он протянул детонирующий шнур от этого реактора к следующему, где аккуратно прикрепил его к другой куче динамита. Я был впечатлен тем, как эффективно и быстро он двигался. Ему потребовалось не более получаса, чтобы подложить динамит и детонирующий шнур под все четыре реактора. Света было как раз достаточно, чтобы я мог разглядеть детонирующий шнур, тянущийся, как длинная пуповина, соединяющая все четыре огромных черных реактора, и Дуга, беззвучно двигающегося между ними, как тень. К тому времени, когда он склонился над последним реактором, предположительно устанавливая устройство синхронизации, ночное небо стало темно-фиолетовым, и звезды начали мерцать. В остальном не было никаких признаков человеческой деятельности – ни огней вдалеке, ни даже отдаленного шума шин на шоссе, который обычно досаждал даже самым отдаленным загородным убежищам. Я чувствовал себя полностью расслабленным.

На протяжении всего этого времени Дуг шел быстро, но ни разу не перешел на бег. Не было никакой необходимости спешить, потому что у нас было достаточно времени, чтобы успеть на паром до того, как хронометражное устройство будет установлено на 1:30 утра. На самом деле, мы бы уже ложились спать, когда раздался бы взрыв. Первое, что мы узнаем о результатах наших действий, появится в новостях где-нибудь на следующий день. Когда Дуг закончил, я едва могла разглядеть его фигуру в темноте, когда он протиснулся через дыру в заборе.

Затем, впервые за все время, он перешел на легкую трусцу вверх по холму ко мне.

«Все прошло отлично! Пошли!» – сказал он, схватив меня за руку и потянув вверх. Сейчас нет времени на разговоры. Я снова почувствовал себя солдатом на задании, когда мы трусцой бежали вдоль железнодорожного полотна к грузовику. Я выехал обратно, не включая фары. Когда мы приблизились к шоссе, мы увидели, что удача была на нашей стороне: снова не было никаких машин. Я включил фары и помчался в сторону Нанаймо. Мне пришлось сосредоточиться на том, чтобы держать акселератор чуть ниже предельной скорости. Мои нервы заставляли меня чувствовать, что я превышаю скорость, но я знал, что это может быть смертельной ошибкой.