Прятки: игра поневоле

– Ну, не разрезать, а всего лишь немного поранить... – с нотками извинения произнес Кейр. – Это было последнее подтверждение того, что ты обычный человек, а не здешняя хвостатая красотка. Дело в том, что у ламий, как и у змей, кровь не красная, а голубоватая, да и, как утверждают, их кровь чуть пахнет, причем запах очень своеобразный... Чем именно пахнет – не знаю, да это и не важно, но наши проводники после этого окончательно убедились в том, что ты – обычный человек.

– Слышь, Кейр, а ты ламий когда-нибудь видел?.. – спросил кто-то.

– Было дело... – неохотно отозвался тот.

– И какие они?

– Разные... – уклонился от прямого ответа Кейр. – Но головы мужикам эти хвостатые бабы кружат так, что те просто не в состоянии сопротивляться.

– И много их в этих местах? А на том руднике, куда мы направляемся?

– Много ли – не знаю, скорей всего – нет, но местным жителям хватает и тех, что уже имеются. Что касается рудника, к которому мы идем, то я ламий там не видел, да и никто из наших парней не упоминал о них. И потом, на нашем руднике довольно сухо, а те хвостатые предпочитают более влажные места.

– Вроде той низины, которую мы прошли?

– Нет, там одна грязь, а это не для них.

– В Большой Гавани о ламиях ничего не слыхивали... – произнес невысокий мужчина.

– Наверняка слышали, но это не такая тема, которую обсуждают вслух – так, люди упоминают о них негромко, промеж собой. И потом, в Делфе хватает и иных существ, которые не к ночи будь упомянуты.

– А мне вот другое интересно... – произнес высокий парень, который все это время смотрел на меня с легкой усмешкой. – С чего это вдруг такая цыпочка с нами пошла? К тому же при себе у нее никакого инструмента нет... Что, в земле пальцами ковыряться собралась? А может, ты к жениху пробираешься?

Понятно, что рано или поздно, но мне зададут этот вопрос. Подходящего ответа пока нет, а значит, надо как-то увести разговор в сторону.

– У каждого из нас своя причина отправиться сюда. Вот ты, например, зачем здесь оказался?

– Да со мной-то и вопросов нет... – пробурчал тот. – Работал на опаловой шахте неподалеку от Большой Гавани, вроде и зарабатывал неплохо, кое-что из найденного продавал, кое-что на будущее откладывал. А теперь там новые правила выдумали: сдавай оценщикам все добытое в шахте, а они, паразиты, в открытую цены занижают, и не стыдятся. Оно мне надо? Вот народ и побежал, кто куда, на шахте почти никого не осталось. Уж лучше на себя работать, чем на жадного дядю.

– Слухи ходят, что теперь на опаловую шахту преступников будут привозить... – подал голос еще кто-то.

– Каких еще преступников?

– Из нашей страны. Мол, нечего казенные харчи понапрасну переводить, пусть заключенные тут свой срок оттрубят, вернее, отработают. Дескать, чем сидеть в четырех стенах, пусках опалы добывают для пользы нашего государства. Говорят, недавно к губернатору какие-то важные господа приехали, чтоб этот вопрос обсудить.

– Я тоже что-то такое слышал краем уха... – отозвался Кейр.

Ах, так вот для кого губернатор решил закатить прием! Понятно теперь, для чего приехали сюда те важные господа. Как вижу, Делф ожидают некие потрясения.

– Однако нам пока не стоит беспокоиться... – продолжал Кейр. – Пока что речь идет только об одной шахте, а все остальные рудники и месторождения пока никто трогать не собирается. Земли Делфа надо осваивать, и для начала пусть этим занимаются старатели, а затем начнут подтягиваться и остальные...

Еще немного посидели у затухающего костра и договорились, в какой последовательности будут меняться часовые – увы, но в этих местах иначе нельзя, уж очень неспокойно здесь по ночам. Это в Большой Гавани люди чувствуют себя в безопасности, а в лесах Делфа о своей жизни ты должен заботиться сам. Мне выпала очередь дежурить все с тем же мужчиной, который в пути замыкал нашу небольшую цепочку, то есть шел по лесу позади меня. Что ж, все верно, здесь не особо обращают внимание на твою половую принадлежность: все находятся в равных условиях, и снисхождение могут предоставить только больному или раненому.

Меня разбудили во второй половине ночи, и я, протирая глаза, присела к тлеющему костру, а мужчина устроился неподалеку. Уставшие люди спали, колючие ветки закрывали вход в пещеру, костер немного светился в темноте, и в него приходилось постоянно подкидывать ветки, чтоб он не затух. Снаружи не было привычной мне ночной тишины – оттуда то и дело раздавались странные звуки, и не понять, кто их издает, и звери это, или птицы.

– Шумновато... – невольно произнесла я, прислушиваясь к тому, что происходит за стеной из колючих веток.

– В здешнем лесу никогда тихо не бывает – кто-то вечно бегает, ползает, шуршит, а то и кричит... – откликнулся мужчина.

– Вы, как я понимаю, идете на прииск не в первый раз?