Прибрежье: глубина (СИ)

– Нет, спасибо, у меня аллергия на лекарства. Я посплю, – наврал Эйдан, чтобы его оставили в покое.

На время это помогло, но вскоре стало еще хуже. Эйдана заметно трясло, температура продолжала расти. Он чувствовал, как иссыхается внутри, но совсем не испытывал страха. Увидеть бы Дина, только бы успеть!

Посадку он почти не помнил. Кажется, стюардесса подходила несколько раз, а под конец сказала, что в аэропорту его ждут медики. Вот они удивятся…

Эйдан шел и не чувствовал ног. Он почти перестал видеть: все заволокла мутная пелена. Кто-то – кажется, та самая стюардесса, – вел его под локоть, то и дело повторяя:

– Сюда, пожалуйста. Смотрите под ноги, сэр. Сейчас вам помогут…

Он засмеялся бы в голос, но горло не слушалось. Эйдан знал только, что ему надо в море. Как угодно, только окунуться в соленую воду – иначе он не успеет увидеть Дина. Мир померк, растворился в темной глубине, напоследок махнув ярким бликом лакового блеска облицовочной плитки и взвизгнув чьим-то азиатским голосом. Темнота была как горячая вата: мягкая и вязкая. В ней слышался отдаленный шум моря, а Дин – его родной, любимый Дин – был рядом, расположился на песке у прибоя, и пытался напоить Эйдана соленым чаем из игрушечного сервиза. Стало вдруг легко и тихо, боль отступила и сушь больше не жгла, а голова Дина казалась светящейся и золотой. Еще ничего толком не понимая и не различая явь и забытье, Эйдан почувствовал, что теперь все будет хорошо.

Карл.

Крэйг был хороший парень, хоть и голубок. Он бы не стал просить без надобности, Карл хорошо это понимал.

– И что за человек? – он лениво сплюнул в воду и полюбовался получившимися кругами.

– Надзорный. Потому я и волнуюсь.

– Что, прямо О’Горман? Настоящий?

– Настоящее не бывает. Проверять будешь? – Крэйг с неодобрением посмотрел на море.

– Конечно. Но, думаю, просто из интереса. Я согласен, поживу у вас в доме пока, место удобное, тихое, еды навалом.

– Круто. Мы на связи, если что, не заскучаешь.

– По рукам.

Карлу нравились люди. Они были понятными, суетливыми, немного смешными. Редко кто из них проявлял глубину души или творил что-то, от чего сбивалось дыхание. Жить рядом с людьми удобно, ведь они до последнего не будут замечать ничего необычного, а если и заметят – то дальше слухов не пойдет. А еще еда. С тех пор, как Карл распробовал их яства, он уже с трудом мог есть то, что попадалось ему в море. Так что в предложении Крэйга он усматривал одни только плюсы.

– Слушай, мне нравится этот ваш надзорный. Кажется, он неплохой человек.

– Наш Дин-то? Да вообще мировой, – Крэйг усмехнулся. – Потому и прошу присмотреть – жаль будет его потерять.

– Тогда зачем Эйдан от него отказался? Я думал, они повздорили.

– Да не, тут такая штука…

Они сидели на ночном галечном берегу, укрывшись от морских волн за обломком скалы. Крэйг притащил откуда-то ящик гиннеса и коробку хрустящих галет. Рассветы в июне ранние, так что рассказ едва уложился в темное время. Восток стремительно светлел, Карл задумчиво крошил в пальцах мягкие меловые намывы, вынесенные на берег последним штормом.

– Он ничего не сказал, Крэйг. Ни одного дурного слова, хоть с ним поступили очень жестоко. Этот человек сильный, он многое сможет со временем. Эйдан… ошибается.

– Я тоже ему говорю, что нельзя им расставаться, – Крэйг неловко подобрал ноги и сморщил нос. – Но он упрямый. Дурак.

Карл уже тогда знал, что постарается помочь. Просто потому что прежде не встречал у людей такой привязанности к кому-то.

С каждым днем он узнавал Дина немного больше, и все сильнее удивлялся. Он отличался от деревенских и городских жителей, от детей и взрослых, от мудрых стариков. Дин казался простым и понятным, но его образ мыслей не походил ни на чей больше. Каждый раз, когда Карл думал, что все понял, надзорный удивлял его, проявляя все новые стороны характера. Этот человек был достоин большего.

Эйдана Карл тоже понимал: его любовь была так очевидна, что сомнений не вызывала. Только вот слушать он никого не хотел, уверенный, что спасает Дина. Вроде и не его это дело было, и прямой необходимости втолковать Эйдану, насколько он неправ, Карл не видел, но что-то постоянно заставляло его возвращаться мыслями к этой несчастной паре.

Море. Это оно, без сомнения. Карл родился в море, долго жил в глубине, почти не выглядывая наружу. Он умел слышать его голос и воспринимал как живое существо, поэтому точно знал, что море давно смотрит на Дина, бережет его, обхаживает. Кто-то улыбался надзорному из глубины, хоть тот и не догадывался об этом.

Эйдана было жаль. Парень заметно сходил с ума после того, как Дин уехал на родину, и теперь адекватной реакции от него было не дождаться. Карл слышал, как ворчит море, и холодок трогал его спину. Скоро должно было произойти нечто, нужно следить в оба. Волны казались тихими, они обманчиво ласково шуршали камнями, оставляли пенные следы поцелуев на скалах. И когда Эйдан сбежал, Карл ничуть не удивился.

– Ири, жди меня здесь. Не хочу, чтобы ты потерялась где-нибудь в океане.