Приемный ребенок

– Нет, – качает головой Бенсон. – Следователь, выяснявший причины пожара, нашел взорвавшуюся зажигалку и ускоритель горения [23] в кухне. Джемма чуть не сожгла весь дом и всех, кто в нем находился, только чтобы доказать мне свои способности. В результате ее отправили сюда, а не в тюрьму, а я с позором ушел из медицины.

– Подождите. Вы пригласили меня сюда, чтобы сказать, что вы так никогда и не нашли никаких доказательств паранормальных явлений? Но на вашем сайте…

– Он не обновлялся с тех пор, как я узнал правду. А сюда я вас пригласил для того, чтобы показать вам, что происходит, если лезть в детское сознание. Я пригласил вас сюда, чтобы вы не превратились в меня.

Глава 83

Элли

Мэри мягко сжимает руку Элли, когда выводит ее в сад.

– Что мы делаем? – спрашивает Элли.

Мэри странно ведет себя с тех пор, как они ушли из школы. Она одновременно нервничает и пребывает в радостном возбуждении. Теперь она улыбается.

– Не бойся, – говорит она, легко хлопая Элли по плечу. – Все будет, как я и сказала: проведем несколько экспериментов. Поможем тебе контролировать твою силу, чтобы ты могла ее правильно использовать.

Правильно использовать? Что, по мнению Мэри, она пытается сделать? Но злость в ней нарастает с каждым днем, и виноваты в этом люди, которые живут здесь, их отношение. Элли думает с ненавистью, ей снятся кошмары. Теперь они снятся каждую ночь: мисс Гилберт и ребенок Имоджен, они кричат и кричат. Чаще всего она слышит ребенка: он все плачет и плачет, а она ничего не может сделать, чтобы заставить его замолчать. В кошмарных снах она видит, как Наоми падает на проезжую часть, как лицо Билли всплывает перед ней, его губы больше не склеены клеем, а сшиты толстой черной ниткой, стежки проходят сквозь обе его губы. Он пытается что-то ей промычать, но не может, и пока он пытается говорить, стежки начинают разрываться, из оставшихся дырок течет густая красная кровь.

– Ты кому-то про это рассказывала?

Мэри качает головой, ее лицо внезапно заметно бледнеет, и Элли видит страх в ее глазах. Хорошо. Ей следует немного бояться. Она понятия не имеет, с чем Элли приходится сталкиваться. Элли не рассказывала ей про свои последние видения. Она считает, что их еще какое-то время следует держать при себе.

Элли кивает и спрашивает:

– Что мне делать? Что ты хочешь?

Мэри показывает на низкую стену, которая проходит между травой и внутренним двориком.

– Видишь там банки из-под колы? Я их поставила заранее. Нужно подойти немного поближе. – Она опускает руку на плечо Элли и направляет ее к стене. Элли тут же понимает, что происходит. – Да, вот так, все правильно. А теперь я хочу, чтобы ты сбила одну из них.

– Каким образом? Чего ты от меня ждешь?

Мэри нетерпеливо вздыхает.

– Откуда мне знать? Это у тебя такие вещи получаются, ты у нас обладаешь особой силой. Может, стоит просто подумать о том, как она падает, – что-то в таком духе.

Подумать о том, как банка падает? О боже!

Элли плотно зажмуривается и еще что-то тихо бормочет себе под нос для большего эффекта. Она задумывается, не помахать ли руками в воздухе, но это, наверное, будет уже слишком. Минуту спустя она открывает глаза, и они обе выжидательно смотрят на банки на стене. Ни одна из них не шелохнулась. Удивительно.

– Мне кажется, что это работает не так, Мэри. Подумать о том, как что-то случается, – и это случится? Нет, не так.

– Но тогда как у тебя это получается?

– Я уже говорила тебе, – отвечает Элли, пытаясь сохранять спокойствие. – Когда меня кто-то расстраивает, я думаю об этом человеке плохие вещи, и тогда что-то случается.

– Ты можешь подумать что-то плохое про банки? – резким тоном спрашивает Мэри. Элли ухмыляется.

– Ну… банки вообще-то никогда не делали мне ничего плохого…

– Ради всего святого, Элли! – взрывается Мэри, она сильно раздражена. У Элли удивленно округляются глаза.

– Прости. – Мэри делает шаг назад и трет лицо одной рукой. – Я не хотела на тебя огрызаться. Я просто думала, что ты лучше представляешь, как все происходит. – Судя по виду, она на самом деле чувствует себя виноватой. – Давай попробуем по-другому?

Элли пожимает плечами; то, что Мэри потеряла контроль над собой, ее раздражает. В конце концов они все показывают свое истинное лицо – подруги, учителя, родители.

– А что если ты представишь, что эти банки – люди? – предлагает Мэри. – Представь, что это люди, которые расстраивали тебя в прошлом. Представь, что вот эта банка – Наоми Харпер, и она говорит тебе все те гнусные вещи, которые говорила Наоми. – Сама Мэри начинает говорить тише. – Представь, как она тебе шепчет: «Ты фрик, Элли Аткинсон, никто тебя не любит, у тебя нет подруг, твои мама и папа, вероятно, рады, что они…»

Элли кричит. Одна из банок слетает со стены, словно кто-то выстрелил по ней из пневматического пистолета.

– Вау! – Мэри ошарашена. – Как ты это сделала?

Элли притворяется, будто не знает, что здесь происходит. Пока лучше так. Она приподнимает одну бровь.

– Круто, да?