Приемный ребенок

Она уже собирается закрыть дверь, но я не даю ей это сделать, вставив ногу.

– Пожалуйста, Сара, всего несколько минут. Я долго не задержусь, обещаю, а если вы попросите меня уйти, я сразу же встану и уйду.

Она вздыхает за дверью.

– Хорошо, – говорит она. – Но только на пару минут. Это на самом деле неудачное время. Сейчас цепочку сниму.

Я убираю ногу, дверь закрывается, затем открывается снова. Сара выглядит изможденной. Я задумываюсь, не стали ли дела еще хуже.

– Выглядите ужасно, – говорю я, когда она впускает меня в дом.

– Спасибо, – невесело усмехается она. – Я про вас могу сказать то же самое.

Она ведет меня в пустую кухню.

– Где Элли? – тихо спрашиваю я.

– В саду вместе с Мэри, – отвечает Сара и кивает на окно, выходящее в задний двор. – В чем дело? Я думала, что вам велели держаться подальше от Элли.

– Так и есть, и я буду держаться от нее подальше, – обещаю я. – Просто… Я хочу поговорить о том, что вы сказали в кофейне.

Она качает головой.

– Забудьте об этом. Я тогда плохо соображала, – быстро заверяет она меня. – Я разозлилась и испугалась. Я просто вела себя как дура.

– Тогда вы казались очень уверенной, – напоминаю я ей. – Не сбитой с толку, не смущенной, а именно уверенной.

Сара выглядит так, словно ей больно.

– Пожалуйста, не повторяйте никому то, что я тогда говорила. Просто забудьте это. Я не могу допустить… – Она замолкает, словно понимая, что уже сказала слишком много.

– Что? Что вы не можете допустить? – спрашиваю я.

Она смотрит сквозь дверной проем, ведущий из кухни в коридор, словно ожидает появления кого-то в любую минуту. Затем она оглядывается и смотрит в окно на двух девочек в саду.

– Я не могу допустить, чтобы кто-то решил, будто у нас тут были проблемы. Что я могла что-то сделать или сказать во вред Элли.

– Вы до сих пор ее боитесь?

Сара качает головой.

– Нет, дело не в этом. Просто… С Элли все в порядке, пока… пока с ней все в порядке. Если мы ее не расстраиваем, не злим. И положение дел немного изменилось…

– Вы слышали, что со мной произошло? – Я чувствую себя отвратительно из-за того, что таким образом использую своего ребенка.

– Да, – кивает Сара. – И мне очень жаль. Но неужели вы думаете, что Элли…

– Все, как вы и сказали, – отвечаю я. – Все идет нормально, пока мы ее не злим. Вы, вероятно, слышали, что она мне сказала в тот день, когда мы расстались?

– Нет, я ничего не слышала, – качает головой она. – К тому времени, как Элли открыла дверь, вы уже замолчали. Что она сказала?

Я сглатываю. Хотя эти слова уже звучат у меня в голове целую неделю, снова и снова, мне все равно трудно произнести их вслух. Но если я хочу убедить Сару Джефферсон, что Элли опасна, она должна знать правду. Всю правду.

– Она заявила мне, что я не заслуживаю своего ребенка. Для него лучше умереть.

Сара ахает.

– Но откуда она узнала? Вы ей говорили? Неужели вы на самом деле думаете…

Я молчу.

– Это безумие, – говорит Сара. – Как она смогла бы…

– А как она смогла сделать все то, в чем ее обвиняли? Вы знаете, что она другая, Сара, она отличается от других детей. Именно поэтому вы и пришли ко мне в тот день.

– Нет, то есть да, – отвечает Сара. – Я думала, что она имеет отношение к случившемуся с Билли. И были и другие вещи… Но не то, о чем вы говорите. Не такое. Она никак не могла… – Сара запинается, словно не может это даже сказать. «Убить вашего ребенка».

– А что если она это сделала? – Я отворачиваюсь и смотрю в окно на двух девочек, играющих с жестяными банками. – Я знаю, что звучит это безумно, Сара, но есть один человек, его зовут доктор Бенсон… Я с ним встречалась… Он специализируется как раз по таким вещам. Психокинезу.

Я решаю не сообщать Саре про предупреждение, которое доктор Бенсон дал мне в конце разговора, и про то, что он больше не практикующий врач.

Сара опять ахает.

– Вы сошли с ума!

– А Ханна Гилберт тоже была сумасшедшей? Она ведь думала то же самое. Она приходила ко мне незадолго до своей смерти, а я ей сказала примерно то, что вы говорите мне сейчас. Я больше никогда ее не видела. Ее убили.

Сара отступает от меня на пару шагов, у нее на лице написан ужас.

– Неужели вы предполагаете…

– Элли звонила мне в тот вечер, когда умерла Ханна, – продолжаю я. – Говорила, что слышит крики у себя в голове. А если они звучали не у нее в голове? А что если она слышала крики, потому что на самом деле кричали. Ханна Гилберт кричала.

Сара идет к двери в кухню и открывает ее пошире.

– Вам лучше уйти.

Я не шевелюсь.

– Именно это сделала я, – сообщаю я. – Я разозлилась на Ханну и велела ей уйти. Сказала ей, что она сумасшедшая. Я… – Меня перебивает крик младенца из соседней комнаты. У меня округляются глаза. – Что это было? Ребенок уже здесь?

Сара быстро выходит в коридор.

– Это временно, пробный визит, пока она еще сюда не переехала. Я это и имела в виду, когда говорила, что положение дел изменилось. Мы с Марком с самого начала хотели взять младенца. Именно поэтому мы и стали брать детей под опеку. А теперь я не могу допустить, чтобы что-то из того, что я делала или говорила, восприняли неправильно.

– Но это же…