Приговорённые к счастью

– Хорошо, что я успел, – размеренно и слегка нараспев (зато без акцента) произнёс он, добавив голосу начальственных ноток. Слова изливались тягуче и медленно, словно густой мёд, что выглядело немного странно. – В условия заказа вкралась ошибка! – Бальтазар произнёс номер своего заказа. – Требуется срочная поправка!

Все трое переглянулись. Бальтазар напрягся, но не отступил от заранее заготовленной речи.

– Надо расширить временно́е окно захвата. Ни в коем случае не сужать! Шесть часов, не меньше: очень долгий и мучительный переход.

– Вот и прекрасно! – воскликнул тот, кто до этого громче всех что-то доказывал коллегам. – Проблема решена!

– Честно говоря, мы и не собирались сужать, – почесал подбородок сидевший за столом. – Вернее, попробовали, но сразу отказались от этой затеи. Взбрело ведь кому-то в голову протокол нарушать, а мы тут перенастраивай!

Все вокруг закивали. Важно кивнул и липовый начальник неизвестного подразделения.

– Расширить на час-два – пожалуйста, а сузить – так вообще скакнём не туда. А ваш спаситель мало того что ни с чем вернётся, так и натопчет без толку. Изменять протокол! Без серьёзнейших расчётов?! Час добавлю, хватит?

– Лучше два, – не удержался Бальтазар.

Пожав плечами, оператор медленно одним пальчиком застучал по клавиатуре. Остальные оба, склонившись, внимательно следили за священнодействием.

В это время стало гаснуть освещение. Раздался нежный женский голос:

– Пятнадцатиминутная готовность. Команде А покинуть помещение, команде Б – десятиминутная готовность.

– Поправил! – оператор обернулся к Бальтазару и вздёрнул большой палец вверх.

Из-за столь неприличного жеста Бальтазар покраснел и отвернулся, чтобы скрыть смущение. Вот так промах! Никак не привыкнет к этому знаку одобрения. Но, кажется, они не поняли. Хорошо бы перечеркнуть допущенный огрех: похвалить, сказать, что обязательно доложит наверх о слаженной работе профессионалов. Но Бальтазар одёрнул себя, решив, что хватит испытывать удачу. Молча кивнул им, тоже показав большой палец, развернулся и пошёл к лестничному пролёту.

– Как ваше имя? Для протокола, – услышал он за спиной.

Бальтазар замер – эту часть он не продумал.

– Хуан Хуаныч! – выдал он первое, что пришло в голову. Ещё этот жест дурацкий!

Они округлили глаза. Бальтазар тоже округлил глаза тому, что ляпнул, затем развёл руками, без слов повернулся и загромыхал сапогами вниз по лестнице.

Без приключений добравшись до опорного столба рядом с лестницей, он оглядел верхние опустевшие площадки. Прекрасно! Осталось здесь не напортачить, и дело сделано. Глянул на кабинку и ахнул – через оставленную им щель в окружающую полутьму сочился яркий свет. Забыл поставить панель на место!

Но едва он, торопясь вернуться, отлепился от столба, как последнее тусклое освещение погасло – зал накрыла тьма. Яркое пятно впереди неожиданно превратилось в путеводный маяк. Бальтазар перекрестился.

Сотворённый по ошибке свет подсвечивал дорогу, отбрасывая от предметов длинные тени. Повезло: на ощупь он вряд ли добрался бы, да и заплутал бы. Перешагнув толстый кабель, лежавший в шаге от кабинки, Бальтазар поднырнул под стойку с проводами, присел и вполз внутрь, ужасаясь тому, как сейчас разогнётся – а перед ним опешивший Иван Иваныч со стульчиком в руке.

Бальтазар поднял голову и с облегчением выдохнул. Никого! И где, скажите на милость, носит этого лаборанта? Но едва помянутый тот сразу объявился: щёлкнул дверной замок. Бальтазар развернулся к лазу и, стараясь не шуметь, быстро приладил отодвинутую панель встык к соседним. Из коридора доносилось торопливое пыхтение… Крепёжные болты, как назло, раскатились по полу. Дрожащими руками он подбирал их и вставлял в отверстия – один, другой, третий. Не успевает, не успевает…

– Иван Иваныч! – с укором сказал Бальтазар через несколько томительных секунд, шагнув ему навстречу. – Как же вы долго! Вы меня заперли! Я уж хотел идти в двери стучать, требовать, чтобы выпустили!

– Всё получилось! Я успел! В соседней не было, побежал в другую… – булькая одышкой, выпалил растрёпанный Иван Иваныч. Он победоносно поднял стульчик над головой. – Скорее усаживайтесь. Пять минут на инструктаж и… вжих! А я пойду отдохну.

Через минуту, сидя на полу (стул разломился под его тяжестью), Бальтазар закрыл глаза и, расслабившись, отпустил андроида, словно стряхнул с плеч тяжёлый ранец. Приоткрыв веки, он осмотрелся: та же комната, хоть уже и виртуальная, а сам он сидит в кресле. В стене перед ним отобразилась приоткрытая дверь с табличкой: «Наставник». Он поднялся. Ну что же, пока всё как всегда.

Из-за двери показалась миловидная особа с ромбовидными глазами – служебная программа. Так их выделяют в виртуальных пространствах Земли, в отличие от лунных плоских картонок.

Девушка приветливо улыбнулась и поморгала глазами, обращая внимание собеседника на их ромбовидность.