Приказано жениться

Дверь приоткрылась, сквозь щель на гвардейца изучающе посмотрели два голубых глаза.

— А не врешь?

— Не веришь — уйду, а ты уж сам девку свою защищай. Только солдат здесь много, долго не продержишься.

Мужик заколебался, затем дверь окончательно распахнулась:

— Заходите, барин!

Белов шагнул внутрь. Из-за закрытых ставень в комнатенке было почти темно, впрочем, Григорий неоднократно бывал в них, поэтому знал, что где находится и без света.

На единственной кровати сидела испуганно всхлипывающая девушка в драной одежде. Судя по всему, девка все-таки спускалась в зал, где ее и заприметил Михайлов. Невысокий бородатый мужик стоял у двери, все еще сжимая в руках дубину.

— Тебя звать как? — Григорий внимательно посмотрел на мужика, прикидывая, чего следует ожидать.

Образцовый офицер, Белов привык иметь дело с различными солдатами. Мужик ему понравился. Спокойный, хозяйственный. Именно такими, как правило и бывают доверенные слуги. У Гришиного батюшки, Петра Григорьевича Белова, тоже такие были.

— Петром кличут, — мужик тоже изучал неожиданного покровителя.

— Дубину брось, — приказал Григорий, — И собирайтесь!

— Куда это? — мужик подозрительно с прищуром посмотрел на гвардейца.

— К хозяйке отведу. Здесь вам не стоит оставаться.

— К Анастасии Платоновне? — оживилась девушка, с надеждой смотря на статного гвардейца.

Её голубые глаза радостно засияли. Григорий отметил, что девка действительно статная и красивая: пшеничная коса толщиной в руку, пухлые алые губы, румянец во всю щеку. В подранной рубахе мелькнула грудь. Полная, округлая, увенчанная темным соском…

— А что, другие есть? — огрызнулся Белов, злясь тем, что плоть моментально отреагировала на красавицу. Да будь навязанная императрицей невеста хотя бы в половину так красива, все сложилось бы гораздо проще, — Пошевеливайтесь, я ждать не буду!

Странно, но при воспоминаниях о худенькой сероглазой девушке, ак внезапно свалившейся на преображенца, жар плоти прошел. Григорий недоуменно нахмурился.

— Сейчас, барин, мы мигом! — засуетился мужик, ошибочно решив, что Белов недоволен их расспросами. — Глашка, ну-ка встала! Платок возьми, прикроешься!

— Да пусть переоденется, чего в драном-то идти? — пожал плечами Григорий, опускаясь на сундук, — Вещей у вас много?

— Токмо вон, короб хозяйский, на котором сидеть изволите, да Глашкина котомка!

— А ты без вещей, значит?

— Сменная рубаха есть, мне и довольно! — отмахнулся мужик.

— Ехать есть на чем? Или пешком пришли?

— Возок наш за конюшней стоит. И лошадка гне́дая.

— Запрягай!

Мужик с сомнением покосился на незнакомца в военном мундире. От его взгляда не укрылись ни волчьи глаза, ни знаменитая форма преображенцев, как везде кликали оборотней. Потом перевел взгляд на Глашу, уже успевшую накинуть шаль на плечи и теперь смущенно теребившую косу. Белов совершенно правильно истолковав сомнения мужика, усмехнулся:

— Да ты не думай, не позарюсь. Слово волка даю. Запряжешь, подойди к корчмарю, скажешь, Григорий Белов приказал помочь сундук спустить. Как погрузишься, то мы с дочерью твоей и выйдем, чтоб лишнего внимания не привлекать.

— Племянница она мне, — буркнул мужик.

— Да хоть черт в ступе, — раздраженно бросил Григорий и тут же перекрестился, — Прости господи! Шевелись!

Мужик стремглав выскочил прочь, видимо боясь спугнуть такую удачу в лице незнакомого барина. Глаша растерянно молчала, смотря в пол. Белов задумчиво выстукивал пальцами по крышке сундука походный марш.

Наконец послышались торопливые шаги, Петр вернулся в комнату, в сопровождении одного из работников кабака. Рыжеволосый парень с интересом взглянул на девку, но вовремя заметил волчий недовольный взгляд и схватился за ручку сундука.

Григорий встал и вышел, девушка последовала за ним, стараясь держаться как можно ближе к своему спасителю.

Во дворе Белов вскочил на тот час же приведенного ему коня, кинул мальчишке-конюху медную монету и, не оглядываясь, поехал по дороге к Верхнему парку. Скрип колес известил его, что мужик направил возок следом.

Глава 4

Настя лежала на узкой жесткой кровати и безжизненно смотрела на стену.

Она недолго пробыла во фрейлинской. Как только ее новые подруги убедились, что вверенная Лизетте девушка пришла в себя и не намерена рассказывать, что приключилось на аудиенции у государыни, они потеряли к новенькой всякий интерес.

Исполняя указание, Лизетта сначала проводила Настю к князю Черкасову и передала наказ императрицы. Тот окинул девушку безразличным взглядом, коротко начертал на листе резолюцию, присыпал песком и отдал вместе с небольшим кошельком, полным монет.

— Жалование за два месяца, — недовольно пояснил князь, заметив вопросительный взгляд новой фрейлины.

— Спасибо.

— Ступайте! Ваши обязанности вам объяснят, — и он вновь занялся бумагами.

— «Вам все объяснят», — передразнила его Лизетта, когда девушки вышли из кабинета. — Жаба он! Самая натуральная! Катьке вчера денег в счет жалования не дал!

— А зачем ей деньги? — поинтересовалась Настя, сжимая в руках достаточно увесистый кошель.