Приход № 11 (октябрь 2014). Покров Богородицы

Прославленный Государь-император и члены его семьи отошли на второй план нашей церковной жизни. Должен сказать, что для меня это не стало такой уж большой неожиданностью. Уже в процессе подготовки канонизации Царской семьи я почувствовал, что многие из тех, кто активно выступал в средствах массовой информации, и особенно в так называемых «православных» газетах, по сути своей далеки от понимания той глубокой драмы, которая сопровождала всю жизнь и в особенности последний год последнего русского государя. Я это ощутил на одном из собраний неистовых сторонников канонизации Царской семьи, твердивших на всех углах, что канонизации, конечно же, не будет. я вдруг глубоко почувствовал, что если бы здесь сейчас оказался Император, он бы не узнал в них своих сторонников, а скорее бы увидел своих оппонентов. Эти люди поражали меня своей неистребимой «советскостью» В подходе к последнему государю, которого они, в отличие от обычных советских людей, не ругали, а, наоборот, неистово хвалили. В их нарочитом стремлении добиться канонизации и тем самым осуществить некое церковно-политическое чудо преображения России было что-то общее с чаянием увидеть в нашей стране построенный коммунизм. Это были утописты. И утопия их развеялась именно с канонизацией Царской семьи.

Здесь важно напомнить, что члены Царской семьи были причислены к лику святых в чине страстотерпцев. Материалы по канонизации Царской семьи, были опубликованы в довольно большой брошюре, а потом были переизданы отдельной книгой. Там было не только житие, но и исторические справки, которые мы в комиссии готовили по разным вопросам, связанным с жизнью Царской семьи. Главной темой канонизации была именно тема страстотерпчества. Мы не пытались создавать образ идеального государственного и политического деятеля. Достаточно лаконично и честно говорилось о многих противоречиях, сопровождавших царствование последнего государя; говорилось о тех проблемах, которые он сначала не осознавал, родившись и сформировавшись в, казалось бы, незыблемой православной империи своего отца императора Александра, а потом, после десяти лет царствования в разразившейся революционной смуте 1905 года вдруг стал осознавать и стал пытаться решать. Он шел по пути необходимых для России реформ, опаздывая, и даже такие выдающиеся государственные деятели, как Сергей Юльевич Витте и Петр Аркадьевич Столыпин, при всем своем государственном уме часто не могли поспевать за развивавшимися событиями.

И тем не менее, в эту сложную, переходную, по-своему кризисную эпоху развития России, император попытался в меру своих человеческих качеств осуществлять миссию православного государя. Конечно, государственная деятельность императора Николая II не была безупречной и безошибочной и не давала оснований прославлять его как благоверного царя, то есть как святого государя, внесшего огромный вклад в развитие своего православного государства и православного народа. Но во всяком случае его деятельность не давала оснований и возводить те многочисленные хулы, которым он подвергался как при жизни, так и после смерти. Не государственная деятельность императора была поставлена в центр нашего внимания, а именно последний год жизни Царской семьи, проведенный в заточении. Ибо случилось так, что отрекшись от власти из желания не допустить междоусобную кровопролитную войну в условиях, когда велась страшная война с внешним врагом, император Николай II словно освободился от того бремени, которое мешало его духовной жизни. И хотя уже через неделю после отречения он был арестован, и этому аресту суждено было продлиться вплоть до конца земной жизни всей его семьи, именно в это время и сам император, и императрица, их дети, поистине преобразились. Получилось так, что отнюдь не явившийся самым счастливым в житейском отношении период их заточения стал периодом их поразительного духовного расцвета.

Важно отметить, что эти в чем-то очень ординарные, хотя и очень милые люди из безвозвратно утерянной нами России, отнюдь не безошибочно поступавшие большую часть своей жизни, вызывавшие к себе и уважение, иногда даже любовь, а иногда и критику, и отвращение, даже у самых близких людей; эти обычные люди преобразились именно тогда, когда оказались лишены внешней свободы. Когда-то написавшие во время переписи в своей анкете о том, что они являются Хозяином и Хозяйкой земли Русской Государь и Государыня, потеряв эту землю, стали подлинными хозяевами своей духовной жизни.

Не буду подробно рассказывать о том, как проходил этот последний год их жизни в заточении. Много об этом написано, в том числе и в материалах Синодальной комиссии по канонизации святых. Известно, что первый период пребывания их в Царском Селе до начала августа 1917 года был довольно спокойным. Да, главное, оказавшееся роковым, решение уже было принято: Император отрекся от престола. Но он вернулся к своей семье, к той семье, к которой он стремился, оставив Ставку в конце февраля 1917 года.