Приход № 12 (ноябрь 2014). Казанская икона Божьей Матери

И как раз когда мы говорим о Греции эпохи апостола Павла, мы должны сказать, что тоже в Греции видны два уровня, два слоя. На одном уровне – народной веры – Бога Творца в греческий религии нет, идеи творения мира нет, мир начинается непонятно, как будто была вечная земля, она родила из себя небо, небо соединилось с землей. В древней Греции была, конечно, мистериальная религия, из которой много символов взяло христианство, и была религия народа, которая забыла о Боге Творце, и жила не идей спасения, а в мире удобного сосуществования с массой духов, чтобы у тебя был хороший урожай, счастливый брак, чтобы у тебя рождались здоровые дети, чтобы не мерла скотина. В значительной степени этот элемент упования на сомнительные духовные силы кое-где существует, и неслучайно говорят о двоеверии и русского народа, и греческого. Но тем не менее, существует уровнь знания Бога Творца. А во многих традициях это знание Бога Творца – главное, напряженное. Тот же древний Египет. Египет уже в начале II века полностью обратился ко Христу. Почему? Единственное для меня объяснение состоит в том, что египетская древняя религия помогала человеку увидеть во Христе Спасителя. Когда мы изучаем египетскую религию, мы видим, что это алкание Спасителя, это предположение, что Спаситель есть. Другое дело, что это мысль, что Он уже был, и надо с Ним соединиться. И люди, когда произошло пришествие Христа, смогли увидеть Спасителя и понять, что надо изменить точку зрения.

Понимаете, как удивительно построен мир, и если мы в этом мире почувствуем в каждом искру любви к Богу у любого человека, и при этом поймем, что мы сами – хотя христианам дано абсолютно все – этим пользуемся на грош. Что мы сами, имея бесконечно больше мусульман, древних египтян или индусов, пренебрегаем этим и не являемся тем образом Божиим, который мы призваны явить. Если мы с этим пониманием нашей полной несостоятельности, и их – при все сложностях их непросвещенности светом христианства – достоинства и любви к Богу, уважая их более, чем себя, будем нести им слово нашей истины, в первую очередь стараясь и самим проникнуть в эту тайну, вот тогда открывается действительно открывается возможность «проповеди для языцев», которая иначе не произойдет никогда. Мы должны не бороться с плотью и кровью, а любя ее, стараться всячески помочь ей свое собственное «хорошее» надстроить до того «хорошего», до которого должны были надстроиться мы сами, но по нашей бедности и нерадению не надстроились до сих пор.

Великий вход

Священник Томас Хопко

Сегодня мы будем говорить о так называемом «великом входе», который является шествием с приносимыми дарами от жертвенника до престола, чтобы дары могли быть принесены в евхаристической молитве. Великий вход называется так, как бы в противопоставление малому входу, который происходит с Евангелием на литургии оглашенных (литургии Слова). Таким образом, это своеобразное повторение триумфального входа, процессии, которая не литургии Слова осуществляется с Евангелием, а на литургии верных это процессия с хлебом и вином, которые будут предложены на алтаре в евхаристический молитве. Если служит дьякон, то хлеб всегда несет он, а потир с вином и водой несет главный священник, который служит в этот день. Если священник служит один, то конечно, он несет и дискос, и потир. Если служит епископ, то он стоит перед престолом, и когда процессия завершается, потир и дискос передаются в руки епископа, и он обращаясь лицом к людям, просит Бога помянут их в Царствии Своем и ставит дары на алтарь.