Слуги привычно ловко заскочили в комнату и принялись накрывать на стол, попутно убирая разбросанные фрукты и пару бутылок вина, что стояли под столом. Тем не менее, их периодические вздергивающиеся носы говорили, что они чуют повисший в комнате перегар. Возможно, Арчибальду и было бы стыдно, но он слишком сильно устал.
Когда слуги уже готовы были их покинуть, в дверь постучали пару раз, и в комнату вошла Юиль. При утреннем свете девушка выглядела не сильно лучше варвара: огромные мешки под глазами, сероватое лицо, замедленные движения, растрепанная прическа.
– Как твоя утренняя прогулка?
– Прогулка? Ах, да, прогулка… Неважно. После завтрака я, пожалуй, вздремну.
– Думаю, и мне нужен будет отдых.
Слуги быстро собрались и покинули их, а девушка прошла и села за стол. Когда они почти закончили, Д’Энуре решился прервать висевшую тишину:
– Как ты?
– Нормально.
– Что случилось?
– Плохо рассчитала высоту, и прыгнула в комнату выше.
– Без последствий?
– Уронила на себя тумбу и сломала два пальца на руке, – девушка приподняла левую, показывая абсолютно здоровые пальцы. – А вы?
– Упал из-под потолка прямо на вазу и сломал пару ребер. Хорошо, что у Тог’река было пару зелий.
– Угу.
– Как все прошло? – спросил варвар.
– Нормально, – ответила девушка.
– Где змеюка?
– Остался там.
– Помер? Или в ловушке?
– С ним все в порядке: он дальше сам по себе.
– Ясно.
– Честно говоря, – задумчиво произнес Арчибальд, – не все в порядке. Но думаю, что это стоит обсудить на свежую голову.
Глава 13.
Арчибальд проснулся сильно позже полудня. Слух о пьяной выходке Тог’река быстро разлетелся среди слуг, а после и гостей, так что их не тревожили. Серые уставшие лица Юиль и самого Д’Энуре лишь подтверждали, что ночь у главы посольства и его учеников выдалась не спокойной.
Перекусив уже остывшим обедом, Арчибальд кратко пересказал свои видения.
– Вот ведь хитрый говнюк, – подытожил пришедший в норму варвар.
– Да, точно. Если так подумать, то теперь ясно, почему он так все скрывал: если о его деяниях станет известно, ему не быть Великим Шахом.
– К тому же, в будущем, он мог убить множество невинных.
– А вот тут ты ошибаешься, Юиль, – Арчибальд отрицательно покачал головой, – артефакт показывает возможное будущее, так что это может быть лишь самым зловещим из них. Может сложиться ситуация, где не сам Сулладин развяжет эту войну.
– Или самое миролюбивое.
– Ну, или так, – подтвердил догадку здоровяка Арчибальд. – И все равно, кроме убийства собственного отца, реальных преступлений за его душой нет. Нам остается лишь выбрать: отдать яблоко и сделать вид, что ничего не знаем или предъявить ему свои обвинения.
– А в доказательствах у нас лишь это хрустальное яблоко… может, попросим у кого-нибудь помощи?
– Например?
– У его дяди, Эридима? Он же вроде как «любит» своего племянника безмерно?
– Нет, Тог’рек. Как ты себе это представляешь? Ой, простите, мы тут к вам в очень секретную сокровищницу проникли и сперли вот это? Да он сам прикажет нас тут казнить!
– Юиль права: мы должны решить все сами.
– Лично мое мнение: мы должны предъявить ему обвинения.
Арчибальд перевел взгляд от Юиль к Тог’реку, но тот альтернативных идей не выдвинул.
– Я согласен с тобой, Юиль. Тем более, мы не знаем, на что пойдет принц, когда получит [Плод Познания]: вполне возможно, что он и нас попробует убить. Пока мы играем белыми, нужно не упустить момент.
– «Играем белыми»?
– Да, «играем белыми». Это из одной старой игры, наподобие зултийской чатуранги. Там были только два вида фигур: белые и черные. Белые всегда ходили первыми, так и родилось выражение «играть белыми» – значит иметь преимущество первого хода.
– Но ведь так не честно!
– Ты-то откуда знаешь? Будто бы много в умные игры играешь! Может там все на это заточено. Правда, ведь, учитель?
– Правда, только мы отвлеклись. Итак, вы не против обвинений, я прав?
– Нет, – слаженным хором ответили два голоса.
– Тогда, нам остается только выбрать место и время. При том, что долго тянуть нельзя: потеряем инициативу.
– Может по-тихому? Отведем его в сторонку, мол, так и так мы про тебя все знаем, так что освобождай папкин золотой стул и топай куда-нибудь подальше?
– Ага, – усмехнулась девушка, – а после он так же по-тихому отряд убийц к нам направит. Знаешь, ты совсем не силен в интригах, Тог’рек. Так что давай не будешь ими заниматься.
Варвар не стал спорить. Арчибальд задумался: вариант «по-тихому» ему нравился больше, но Юиль была права: принц умеет пересекать границы морали, а кроме него, Арчибальда, никто не познал видения артефакта. Даже его ученики руководствовались лишь беззаветной верой в него самого. Скандал, что поднимется, когда он открыто бросит обвинения, будет не шуточный, и возможно будет стоить Зултанату очень дорого, но заплатить эту цену все же стоило: вероятные последствия могут быть сильно хуже.
– Решено, я предъявлю наследному принцу обвинения. Завтра вечером состоится пир: ведь приедут послы из еще двух полисов, там то я все и сделаю. До этого момента, старайтесь не покидать комнату – если Плод пропадет, то нам нечего будет ему предъявить.