Приключение. Свобода. Путеводитель по шатким временам. Цивилизованное презрение. Как нам защитить свою свободу. Руководство к действию

Самообман, порождаемый ресентиментом (и зачастую поддержанный настроением политкорректности), нередко возникает в связи с необходимостью сделать интеллектуальное усилие и приобрести нужные знания, тем самым удовлетворив критерию ответственного суждения. Если верх берет уверенность, что все мнения – будь они предметно обоснованы, выведены из глубоко обдуманных положений или просто человек «так чувствует», – заслуживают одинакового уважения, уровень дискуссии неизменно падает до нуля. Лучший пример этому – споры о глобальном потеплении[139]. В Америке правые уже много лет без устали повторяют, что тезис, согласно которому изменение климата имеет антропогенный характер, – это выдумка леволиберальной коалиции, поставившей целью упразднить свободный рынок. И даже довод, что 97% ученых-климатологов придерживаются такого же мнения, отметается как политически манипулятивный. Вот именно такое ничем, кроме личной убежденности или коммерческого интереса, не мотивированное неуважение к научным данным и есть классический пример позиции, заслуживающей нашего цивилизованного презрения.

Другой пример – отрицание связи между вирусом иммунодефицита и СПИДом[140]. Ведущие африканские политики, в их числе бывший президент Южно-Африканской Республики Табо Мбеки, упорно заявляют, что подлинной причиной СПИДа является бедность, а теория иммунодефицита придумана Западом с целью усиления своего контроля над Африканским континентом. Если придерживаться политической корректности, можно расценить это нежелание взглянуть правде в глаза как проявление чужой культуры и отнестись к этому с уважением. Если же исходить из логики цивилизованного презрения, то нужно, напротив, заклеймить это суждение, приведшее среди прочего к тому, что за последние 20 лет тысячи девочек-подростков были ВИЧ-инфицированы из-за того, что инфицированные мужчины вступали с ними в половую связь, надеясь – согласно народным поверьям – излечиться этим от своего заболевания.

Главное, что нужно теперь сделать, – это выработать критерии, позволяющие установить минимальный уровень компетенции, который давал бы возможность участвовать в специальных дискуссиях. Если кто-то хочет вникнуть в ход дебатов вокруг проблемы изменения климата или причин распространения СПИДа, ему придется овладеть статистическими методами, с помощью которых можно эмпирически проверить предложенные гипотезы, но которые, со своей стороны, предполагают знание математики. Сверх того, он должен обладать некоторыми специальными знаниями. В наш век узкоспециализированных и сверхсложных систем знаний это во многих случаях уже невозможно; лишь очень немногие люди, не обладающие специальной подготовкой, способны понять аргументацию сторон по вопросам климата, или генетической природы тех или иных заболеваний, или существования бозона Хиггса, не говоря уже о том, чтобы эти аргументы проверить. И проблема эта отнюдь не ограничена кругом естественных наук: даже представителям социальных наук, если они не экономисты, трудно определить, какая из спорящих сторон права в экономических дебатах, которые непосредственно касаются нас как граждан. В наше время наиболее релевантным примером можно считать полемику между учеными неолибералами и неокейнсианцами по вопросу о преодолении финансовых кризисов: следует ли во время кризиса стабилизировать государственный бюджет посредством экономии или, напротив, входить в новые долги и оживлять экономику с помощью конъюнктурных программ.