Приключений не предвидится. Айсберг и фонарный столб

– Ну, давай же, Ади, – сказал он. – Правда же, уникальный вкус?

Аделаида отпила крошечный глоток, но и этого ей хватило. Глаза у нее защипало, а голос вдруг стал тонким.

– Уникальный, – пискнула она, хотя на самом деле ей так совсем не казалось. Глаза у нее, как у всякого, кто пьет эспрессо, стали белые-белые с крошечными черными бусинками зрачков.

Мистер Бельмон взял круассан и откусил.

– Я думаю, этот сорт хорошо пойдет, и если… – Тут он осекся и нахмурился, осознав, что проглотил что-то не самое приятное. – Какая гадость!

– Я же вам говорил, – сказал Амори. – Правда, Ади, говорил?

Ади помахала пальцем. На большее она была не способна.

– Но ведь это уже в третий раз за неделю, – сказал мистер Бельмон.

Амори вздохнул.

– И зачем я вам вообще что-то говорю?

Мистер Бельмон перебрал злосчастные круассаны.

– Кажется, нам не везет, – сказал он. – Вот это невезение, а?

– Нет, – ответил Амори, – это лежалые круассаны.

Аделаида дважды моргнула и осторожно отставила желтую чашку. Она пересмотрела все круассаны, нашла на самом дне два свежих и распрощалась. Выходя, она прошла мимо человека, который как раз уронил у бара стопку газет. Изогнув шею вбок, Аделаида прочла заголовок:

Le Petit Journal

ПУТЕШЕСТВЕННИКИ УНЕСЕНЫ В МОРЕ ЛЬДА

– Вот уж кому не повезло, – сказал мистер Бельмон и снова откусил от круассана, позабыв, что тот несвежий.

УЛИТКА, РОДИВШАЯСЯ ДАМОЙ

Аделаида снова поднялась наверх, в квартиру. Она вошла в кухню, поставила у раковины деревянный ящик и влезла на него, чтобы наполнить водой чайник. Подталкивая ящик ногой, она отнесла чайник к плите и поставила на огонь, чтобы сделать себе чаю. Она постукивала пальцами по столу и ждала, думая, что чайник вечно закипает слишком долго, как вдруг увидела, что один круассан смотрит прямо ей в лицо.

– Мне нельзя, – твердо сказала Аделаида и отвернулась.

Ее мать, Кристина Л. Бельмон, сидела за столом и завтракала.

– С кем ты говоришь? – резко спросила она, не поднимая головы.

– Сама с собой, – ответила Аделаида.

– Ну так вели самой себе умолкнуть. Позавтракать спокойно невозможно – все болтаешь и болтаешь, не закрывая рта.

– Но как же я могу велеть себе умолкнуть, если я умолкну? – спросила Аделаида.

Госпожа Бельмон ничего не ответила. Она с хрустом откусила тост, и на ее безупречный во всех прочих отношениях наряд посыпались крошки. Она зажгла сигарету и исчезла в клубах дыма.

Мам в мире очень много, и все они разные, но госпожа Бельмон наверняка заняла бы в их рейтингах последнее место. Аделаида толком не знала свою мать, потому что госпожа Бельмон редко бывала дома. Это никого не огорчало. Аделаиде так даже больше нравилось, и, если бы у вас была такая мать, как у нее, вы бы тоже не слишком расстраивались, если бы редко ее видели. Впрочем, конечно, иногда избежать общения не удавалось.

– Мадам заказала улитки, – сказал официант. – А что будет на обед ваша милая дочурка?

– Милая – ну так забирайте себе, – сказала госпожа Бельмон. – Я оформлю все бумаги за час.

Официант непонимающе заморгал. Аделаида пожала плечами.

– Как вы можете так говорить? – ужаснулся официант. – Это же ваша дочь!

Госпожа Бельмон зажгла сигарету.

– Очень просто, месье, очень просто. У меня на спине есть бородавка. Она тоже моя, но это не значит, что мне она нужна.

Аделаида сделала себе чаю, поставила на поднос чашку, положила круассаны и аккуратно поднялась по лестнице в свою комнату под самой крышей. Один круассан она отдала голубям, которые терпеливо дожидались завтрака, а второй съела, обмакивая в чай. Она завтракала на краю крыши рядом с голубями. Закончив, она слизнула с пальцев маслянистые крошки и повернулась вокруг, чтобы насладиться зрелищем просыпающегося Парижа и всех его уголков, что видны были с ее крыши.

Голубь откашлялся.

– Послушай, а не была ли ты в прошлой жизни голубем? – спросил он.

– Может быть, – ответила Аделаида. – Но вряд ли.

– По-моему, ты была круассаном, – сказал второй голубь.

– Точно, – сказал первый, – и очень может быть, что мы тебя съели.

– Ну разумеется, – ответила Аделаида. – А потом я стала…

– АДЕЛАИДА! – закричала госпожа Бельмон.

Аделаида поглядела вниз. Маму видно не было, но девочке показалось, что она почти наверняка разглядела брызги слюны, блеснувшие в утренних лучах солнца.

– Я здесь, – ответила она.

– Я знаю, где ты, – потому и кричу! Хватит валять дурака с птицами – спускайся вниз! Госпожа Ламбер вечно ждать не будет!

Аделаида оторвала от чайного пакетика этикетку, положила себе в карман и стала составлять посуду обратно на поднос, поглядывая на голубей.