Приключения

чалась погоня, а вот поди ж ты, если бы мы не отплыли так недавно да не цвет воды и промеры глубины, можно бы подумать, что мы посреди Атлантического океана. Много хороших судов наскочило здесь на мель, прежде чем капитан успевал сообразить, где он; а там плывешь себе и все время видишь гору как на ладони, и только че¬ рез сутки открывается город у ее подножия. — Природа возместила этот недостаток: у берегов Америки течет теплый Гольфстрим, неся с собой водо¬ росли, которые предупреждают моряка, что берег близко; да и лот укажет дорогу в самую темную ночь — ведь дно здесь более пологое, чем иная крыша, начиная с глубины в сто саженей и до самого песчаного берега. — Я сказал — много хороших судов, капитан Ладлоу, но не хороших мореходов. Нет, нет, настоящий моряк всегда отличит мель от фарватера, а риф — от глубокого дна. Но, помнится, однажды мы шли в Геную и упустили время для обсерваций, а тут как на грех задул мистраль 1. Выходило, что к берегу мы подойдем ночью, и тем важнее было для нас определиться. Я часто думал, сэр, что океан совсем как жизнь человеческая — впереди ничего не вид¬ но да и за кормой ничуть не яснее. Многое множество людей очертя голову спешит к своей погибели, многое множество судов несется прямо на рифы под напором ветра. Кто знает, вдруг завтра случится туман, а в нем ничего не видать, хоть глаз выколи, да и сейчас-то нам немногим лучше, чем в тумане: все глаза проглядишь, да немного увидишь. Так вот, я и говорю, шли мы своим курсом, и ветер был прямо в корму, свежий, вот как сей¬ час; потому что французский мистраль — родной брат на¬ шего американского норда. Мы шли под грот-брамселем без лиселей, подумывая о глубокой удобной гавани в Ге¬ нуе, а солнце вот уже целый час как село. Но только судьба была к нам милосердна, потому как мистраль не продержался долго и горизонт прояснился. Чуть-чуть се¬ веро-западнее мы увидели снеговую вершину горы, а ма¬ лость юго-восточнее — еще одну. Самый быстроходный крейсер во флоте королевы Анны не мог бы добраться до них за целый день, а мы видели их так ясно, будто 1 Мистраль — сильный холодный северный ветер, дующий в северо-западной части Срёдиземного моря, зачастую переходя¬ щий в шторм. 617

стояли на якоре у самых их подножий! Взглянув на кар¬ ту, мы живо определились. Первая гора была в Альпах, как их называют, а другая — на нагорьях Корсики, и обе совсем белые в самый разгар лета, как голова восьмиде¬ сятилетнего старика. Понимаете, сэр, нужно было только сориентироваться по компасу, чтобы установить свое ме¬ стонахождение с точностью до лиги или двух. Поэтому мы шли до полуночи, а потом легли в дрейф и уже на рассвете стали искать свою гавань... — Бригантина снова легла на другой галс! — вос¬ кликнул Ладлоу. Они непременно хотят выйти на мел¬ кую воду! Штурман оглядел горизонт и решительно указал на север. От Ладлоу не укрылось его движение, и, повернув голову, он мигом понял, что оно значит. Глава XXI Иду, бегу И помогу Тебя поднять на смех. Шекспир, «Двенадцатая ночь» Хотя наши чувства и восстают против этого, нет истины более достоверной, чем та, что шторм почти все¬ гда налетает с подветренного борта. Порой буря многие часы свирепствует где-нибудь неподалеку от того места, где ей предстоит утихнуть, а в другом месте, которое гораздо ближе к ее источнику, все еще тихо и спокойно. Кроме того, по опыту известно, что шторм во много раз свирепей там, где он действительно начался, нежели там, откуда он, как может показаться, пришел. Восточные штормы, столь часто посещающие берега нашей респуб¬ лики, бушуют в заливах Пенсильвании и Виргинии или у побережья Северной и Южной Каролины за целые часы до того, как об их существовании узнают в более восточ¬ ных штатах, и тот же самый ветер, который имеет силу урагана близ Гаттераса, стихает до ветра средней силы в Пенобскоте. Ветры так могущественны и действие их окружено такой тайной, что моряки во все времена связывали с 618