Приключения

или около нее никаких перемен, пока не поднялись до самых ворот и не ступили на маленькую зеленую и бла- гоухающую лужайку перед домом. Но, прежде чем войти в ворота, за которыми начиналась эта лужайка, олдермен остановился и заговорил со своим спутником прежним сердечным тоном, почти оставленным им в последние дни. Друг мой, надеюсь, ты понимаешь, что события этой маленькой морской прогулки — дело скорее семей¬ ное, чем публичное, — сказал он..— Твой отец был ста¬ рым моим другом, я очень дорожил его расположением, и, можно сказать, мы даже состоим в родстве благодаря смешанным бракам. В жилах твоей достойной матери, которая ни денег, ни слов на ветер не бросала, текла кровь моих предков. Я был бы глубоко опечален, если бы наши добрые отношения, рожденные памятью о прошлом, почему-либо нарушились. Я допускаю, сэр, что доход для государства то же, что душа для тела — движущее и определяющее начало, и как тело без души — все равно что дом без жильцов, так и государство без дохода по¬ добно трудолюбивому и неутомимому мастеру без необхо¬ димых материалов. Но к чему доводить дело до крайжн сти! Если эта бригантина, как ты, надо полагать, подо¬ зреваешь — а для этого у нас и в самом деле достаточно оснований — и есть судно, именуемое «Морская волшеб¬ ница», то она стала бы твоей законной" добычей, сумей ты ее захватить; теперь же, когда ей удалось скрыться, я не знаю, каковы твои намерения; но помни, что твой покой¬ ный отец, достойнейший член королевского совета, имел обыкновение хорошенько подумать, прежде чем раскрыть рот, чтобы сказать хоть малейшую нескромность. — Как бы я ни поступил, сообразуясь с тем, что ве¬ лит мне долг, вы можете смело положиться на мою скром¬ ность по отношению к... к удивительному... к весьма реши¬ тельному шагу, который ваша племянница сочла нужным совершить, — отозвался молодой человек, не в силах при упоминании об Алиде совладать с дрожью в голосе, вы¬ дававшей, насколько все еще велика ее власть над ним. — Я не вижу необходимости оскорблять семейные чувства, на которые вы намекаете, и рассказывать о ее заблужде¬ ниях, давая пищу для праздных людских толков. Ладлоу резко оборвал свою речь, предоставив олдер¬ мену догадываться о том, чего он не договорил* 635

— Вот слова, достойные благородного, мужественного и... искренне любящего человека, капитан Ладлоу, — ска¬ зал олдермен. — Правда, я хотел предложить вам кое-что. Однако мы не станем затягивать этот разговор ночью, под» открытым небом... Эге!.. Кота нет — мыши пляшут! Зтй черномазые, которые так любят разъезжать по ночам на хозяйских лошадях, захватили флигель Алиды! К сча¬ стью, комнаты бедной девочки не так велики, как гарлем¬ ский выгон, а то бы мы сейчас услышали там стук копыт какой-нибудь лошади, на которой скачет негр, нахлесты¬ вая ее вовсю... Тут олдермен, в свою очередь, осекся, содрогнувшись так, словно увидел призрак кого-нибудь из покойных ко¬ лонистов. Когда он заговорил о флигеле, Ладлоу тоже взглянул на «Обитель фей» и одновременно с Миндертом воочию увидел через открытое окно красавицу Барбери, расхаживавшую по комнате. Ладлоу рванулся было впе¬ ред, но рука Миндерта остановила его пылкий порыв. — Пожалуй, здесь не ногами, а мозгами шевелить надо, — промолвил спокойный и рассудительный олдер¬ мен. — Нет сомнения, это моя племянница, или у дочери старого Этьена де Барбери есть двойник. Эй, Франсуа! Скажи-ка, видел ты женщину в окне флигеля или же мы приняли желаемое за действительное? Знаете, капитан Ладлоу, порой я каким-то непостижимым образом обма¬ нываюсь в качестве товара, просто наваждение какое-то, потому что голова забита денежными расчетами; ведь когда жива надежда, с кем такого не бывает! — О да, мосье! — с живостью откликнулся слуга.— Ах, как жаль, мы уходил в этот морской вояж, а маде¬ муазель Алида у себя и не покидал дом. Да, да, я был очень уверен, что тут есть наше заблуждение, я знай, во вся фамийль Барбери никто не любил стать моряком. — Ну полно, полно, мой добрый Франсуа, на суше Барбери чувствует себя как лиса в норе. Ступай на кухню и скажи этим бездельникам, что приехал их хозяин, да запомни: вовсе незачем рассказывать обо всех чудесах, которых мы насмотрелись в океане. А теперь, капитан Ладлоу, войдем в комнату моей послушной племянницы, стараясь не поднимать шума. Ладлоу охотно принял это приглашение и тотчас по¬ следовал за олдерменом, сохранявшим непререкаемую властность и внешнюю невозмутимость. Перейдя лужай- 636