Приключения

^ Я уверен, что никто не осудит вашу милость, если вы примкнете к кому угодно, кроме французов! Так я и говорил миссис. Карнеби не один раз, когда между нами заходила речь о том неприятном положении, в котором очутилась ваша милость. — Вот уж не думал, что подобные дела могут вы- звать столько разговоров! — заметил милорд, поморщив¬ шись. — Смею вас заверить, милорд, что разговор шел в са- мом пристойном и почтительном тоне. Ни миссис Кар¬ неби, ни я сам никогда не позволяем себе подобных раз¬ говоров, кроме как соблюдая все приличия в истинно английском духе. — Такая деликатность может извинить и более серьезное заблуждение. Это слово «пристойный» в выс¬ шей степени благоразумное, им можно выразить все, что угодно. Я и не думал, что ты такой умный и проница¬ тельный человек, мастер Карнеби; что в делах ты не¬ глуп, я знал и раньше, но такого благоразумия и здраво¬ сти суждений я, признаться, не ожидал. Итак, ты даже не догадываешься о том, что привело этого человека ко мне? — Нисколько, милорд. Я внушал ему, что личная встреча просто неприлична, потому что хотя он и на¬ мекал на какое-то дело, не знаю уж, какое у него может быть дело, а только он говорит, что оно имеет касатель¬ ство до вашей милости, так что я ничего не мог понять и чуть было его не выгнал без всяких разговоров. — Раз так, я не приму этого человека. — Как будет угодно вашей милости. Я уверен, что теперь, после того как через мои руки прошло столько мелких дел, на меня можно бы смело положиться и в этот раз; так я ему и сказал, но только он наотрез отка¬ зался вести дело через меня и все твердил, что это в ин¬ тересах вашей милости, я и подумал, милорд, что, может, как раз теперь... — Ладно, зови его сюда. Карнеби поклонился чуть ли не до полу, отставил в сторону стулья, пододвинул стол поближе к гостю, чтобы тот мог облокотиться, и вышел из комнаты. — Где тот человек, которому я велел ждать в лав¬ ке? — спросил торговец грубо и властно, выйдя за порог и обращаясь к кроткому, тихому пареньку, служившему у него в приказчиках, —- Ручаюсь, что он сидит один на 698

кухне, а ты все это время без толку околачивался во дворе! Во всей Америке не найти второго такого лобо¬ тряса и бездельника, — ведь не проходит дня, чтобы я не пожалел о том, что взял тебя в свою лавку! Ты мне за это ответишь, ты... Появление человека, которого он искал, заставило по¬ добострастного холопа и домашнего тирана прекратить угрозы. Он открыл дверь, пропустил незнакомца и снова закрыл дверь, оставив гостей с глазу на глаз. Хотя этот презренный человек, потомок великого Кла- рендона, без зазрения совести пользовался своим положе¬ нием, чтобы прикрывать тайную и противозаконную тор¬ говлю, которая так бойко шла у берегов Америки, он был подвержен сентиментальной, но широко распространен¬ ной слабости, заставлявшей его всячески избегать личных встреч с такого сорта людьми. Огражденный от них своим официальным положением и личным авторитетом, он хо¬ тел верить, что алчность менее отвратительна, когда пути ее сокрыты, и что, оберегая себя от непосредственного соприкосновения с ее посредниками, он исполнял важный и для человека в его положении необходимый долг. Ли¬ шенный добродетели, он полагал, что сделал достаточно, притворившись, по крайней мере, добродетельным. Хотя при иных обстоятельствах он и не подумал бы отдать эту малую дань благопристойности, его достоинство губерна¬ тора заставляло его в делах столь низменных соблюдать внешние условности, которых его положение отнюдь не требовало. Среди тех, с кем он снисходил до личного об¬ щения, Карнеби был человеком самого низкого звания, но, даже встречаясь с ним, он чувствовал бы себя унижен¬ ным, если бы необходимость не вынуждала его принимать деньги от лавочника, которого он презирал и терпеть не мог. Поэтому, когда дверь отворилась, лорд Корнбери встал и решил поскорее отделаться от неприятного разговора. Он повернулся к вошедшему, всем своим видом выказы¬ вая ему свое превосходство и высокомерие, какие-считал приличествующими случаю. Но моряк в индийском шар¬ фе был нисколько не похож на льстивого и подобостраст¬ ного лавочника, который только что стоял на его месте. Они поглядели друг другу в глаза; властный взгляд лорда встретил столь же твердый, но еще более равнодушный взгляд моряка. Красивая, мужественная осанка этого че¬ 659.