Приключения Бэзила Скуридайна

Необычный шум заставил его прервать рассказ. Хайме насторожился. Еле заметная в свете пламени свечи улыбка скользнула по его лицу. Это урчали голодные желудки его слушателей, обманутые описанием яств.

— Жареная баранина, шесть порций вишневого желе с миндалем, вишня, абрикосы — все это сопровождается белым и красным вином, — продолжил свой рассказ Хайме. — Хитрый торговец не просто так устраивал пиры для инквизитора. Тот за это никогда ему не отказывал в своей помощи в некоторых сомнительных делах, как это и случилось в истории с контрабандой. К тому же, такие пиршества едва ли рассчитаны на холодный темперамент! Крус быстро вступил в интимную связь с доньей Эсмеральдой, которая не осталась незамеченной. Когда я сидел в общей камере, мне рассказали отвратительнейшую историю. Некто Франсиско Пенья, прислуживавший у Хуана де Авилы, стал свидетелем любовных утех господина инквизитора и доньи Эсмеральды. Где-то он об этом проговорился. Через несколько дней инквизиция арестовала Франсиско, обвинив его в тайном исповедании иудаизма. Свидетели нашлись. Не прошло и года, как несчастного сожгли. Но с тех пор доктор Эстебан Крус при встречах с доньей Эсмеральдой, стал предпринимать меры предосторожности. Теперь, на время их утех, вся прислуга удаляется из дома!

— А откуда ты знаешь, что сегодня ночью Крус будет заниматься этим самым с доньей Эсмеральдой? — задал законный вопрос Рауль.

— Проболтался доктор Агилар, который до обеда пытался вернуть меня в лоно церкви, — ответил Хайме. — Святой отец был раздражен тем, что он «должен сегодня и завтра находиться в вонючей камере убеждая закоренелого еретика в правоте истинной веры, в то время как какая-то жирная свинья будет пировать за роскошным столом и развлекаться у гнусного торговца». Я понял, что «жирная свинья» это доктор Эстебан Крус, а «гнусный торговец» — Хуан де Авила.

— Ну, что ж, дай Бог, чтобы это было так! — выслушав соображения Хайме, согласился Василий. — Рискнем?

— Пожалуй, можно попробовать! — решился Рауль.

Чтобы не было бестолковщины, беглецы выбрали предводителя и распределили обязанности. Им, несмотря на молодость, стал Василий. После этого узники приступили к изготовлению веревочной лестницы. Осторожно, без шума, оторвав от стен драпировку, они связали из нее веревки, из которых получилась почти тринадцатифутовая лестница. Еще не закончив работу, они услышали со стороны монастырской церкви гнусавый монотонный голос монаха, приступившего к чтению полночных часов.

— Пора! — сказал Рауль и потушил свечи.

Подойдя к окну, он отворил ставни и рамы. В спертую атмосферу помещения дохнул свободой свежий ночной воздух.

Высунув голову наружу, Рауль некоторое время наблюдал за улицей. Людей не было. Только тощая облезлая собака, обнюхивая булыжники и несколько раз подняв ногу в нужных ей местах, неторопливо протрусила по булыжной мостовой. Рауль и Хайме закрепили один конец лестницы за ставни, другой сбросили вниз на улицу. Первым опробовал лестницу Василий. Рауль, на всякий случай вручил ему канделябр, напомнив о его предназначении:

— Вместо булавы, дон Бэзил!

Затем начал спускаться Хайме. Но не до конца. Он встал ногами на плечи подошедшему к лестнице и опершемуся о стену здания Василию. Рауль перелез через подоконник и встал ногами на плечи Хайме. Отвязав лестницу от крепления и прикрыв раму, по спинам Хайме и Василия он сполз на землю. То же самое проделал Хайме. Отойдя к забору, все трое оглядели окно. Оно с виду было закрыто. До утра вряд ли кто поймет, что через него совершен побег! Рауль хотел забросить лестницу за граничащий с улицей забор, но Василий не разрешил, сказав, что она еще может пригодиться. После этого беглецы направились к дому де Авилы.

Приблизительно через час, едва не столкнувшись с дозором ночной стражи, узники достигли дома торговца. Действительно, двухэтажный особняк, с выкрашенными в красно-коричневый цвет стенами и башенками по углам, с внутренним двором, обнесенном галереей находился в глухом месте. К нему вела единственная дорога, окруженная с обеих сторон садами. Беглецы обошли дом. Сзади, отдельно от него, располагался хозяйственный двор, окруженный каменным забором высотой в полтора человеческих роста. Ворота были закрыты, но на территорию двора можно было проникнуть, взобравшись на забор по деревьям, которые росли вдоль него. Сам дом был неприступен. Все окна первого этажа выходили во внутренний двор. Окна второго этажа находились на большой высоте и были закрыты деревянными ставнями. Через дверь не войти. Вряд ли хозяева откроют им! А сломать массивную дубовую дверь невозможно. Неужели ничего нельзя сделать?

Внимание Василия привлек большой балкон, расположенный над парадным входом. Правда, находился он высоко, на высоте двенадцати — четырнадцати футов. С улицы на балкон можно было попасть, только приставив к нему лестницу.