Приключения Бэзила Скуридайна

За время их отсутствия ничего не изменилось. Любовница инквизитора, тихо лежала в постели и не проявляла агрессивности. Здесь, святого отца заставили одеться по приличнее и опять связали руки. Оставив любовников на попечение Хайме, Василий с Раулем разошлись по комнатам в поисках оружия и одежды. Вскоре они вернулись, найдя то, что было им необходимо в спальне де Авилы. Еще не протрезвевший торговец, которого Василий освободил от кляпа, вел себя мирно, но ежеминутно посылал в их адрес проклятья, обещая им лично выпустить кишки, когда их поймают. В его комнате они нашли несколько пар чулок, рубах, камзолов и шаровар, принадлежавших торговцу. Рядом с кроватью лежала его шпага на перевязи. Выходя из хранилища с драгоценностями, на первом этаже, бывшие узники инквизиции наткнулись на алебарду, тоскливо стоящую у входной двери. Сбросив лохмотья, беглецы переоделись. Шпага досталась Василию, а алебардой решено было вооружить Рауля, имевшего опыт обращения с ней, будучи наемником, во время его службы в Испанских Нидерландах. Вооружившись, Василий с Раулем отправились на хозяйственный двор. Ведь должны же быть у торговца, которому приходится перевозить товары, лошади или на крайний случай мулы. Удача сопутствовала им и здесь. Взобравшись на забор, они увидели стоящую во дворе черную карету, запряженную парой лошадей.

— Так это же карета трибунала инквизиции, на которой Эстебан Крус приехал сюда! — восторженно воскликнул Рауль, неоднократно видевший ее под стенами монастыря.

Вдвоем они нашли спящего на охапке соломы кучера и связали его, предварительно сняв с него одежду. В нее переоделся Рауль. Прежде чем подогнать карету к дому, Василий и Рауль сложили в нее различный инвентарь найденный в помещениях хозяйственного двора, несколько мешков с ячменем и кукурузой кормления лошадей. Затем в карету был перенесены сундуки из сокровищницы и часть золотой посуды. Изголодавшийся Рауль, не выпуская изо рта кусок свиного окорока, вынес с кухни большое количество съестных припасов, и даже бочонок вина.

— Что будем делать с хозяевами? Может того? — спросил Рауль у Василия, проведя ребром ладони по своему горлу, когда они решили подняться наверх.

Скурыдин был не столь кровожаден.

— Нет! — однозначно сказал он. — Я обещал святому отцу оставить его в живых, а его любовница и ее папаша даром нам не нужны.

— Жаль! — произнес, настроенный решительно Рауль. — У этой собаки, я лично отрезал бы по маленькому куску его жирной плоти, пока бы он не сдох!

— Да, негодяй он порядочный! — согласился Василий. — Но мы свою честь, марать не будем. Давай лучше подумаем, где их разместить, чтобы они не сбежали из дома сразу после нашего отъезда и не подняли шум в городе.

Недолго думая они решили посадить святого отца и его любовницу в комнату, в которой находились сокровища. Закрыв дверь-секретер, можно подпереть ее для надежности дубовым обеденным столом и диваном из столовой. Хозяина дома решено было оставить связанным в его комнате.

Поднявшись в спальню, Рауль объявил о принятом ими решении доктору Крусу и донье Эсмеральде. Они восприняли его сообщение спокойно. Против был только Хайме.

— Эстебан Крус поедет с нами! — заявил он.

— Зачем? — испуганно воскликнул инквизитор. — Я выполнил все ваши требования!

— Ты поможешь нам проехать ночную стражу на дамбе, по которой проходит дорога из Мехико в Веракрус! — пояснил Хайме. — Сразу за стражей мы отпустим тебя.

Василий и Рауль согласились с предложением своего товарища. Донья Эсмеральда, услышав о таком решении, заплакала и стала просить оставить Круса вместе с ней. Но никто не стал ее слушать. Закутанную в одеяло донью Эсмеральду свели вниз и закрыли в сокровищнице.

Прошло немного времени и черная карета, с запряженными в нее двумя рысаками, отъехала от дома Хуана де Авилы. Лошадей время от времени похлестывал сидящий на месте кучера Рауль, а в карете, сидящие на заднем сидении Василий и Хайме, бдительно наблюдали за расположившимся напротив них доктором Эстебаном Крусом. Из багажного отделения слушались глухие звуки, издаваемые подпрыгивающими на ухабах сундуками с драгоценностями и посудой.

При выезде на дамбу, предупрежденный Хайме Василий, вынул из ножен шпагу и приставил острие ее клинка к выпирающему из под сутаны животу инквизитора.

— Сейчас будет дозор! Скажете офицеру, что едете по делам инквизиции! — предупредил он, отшатнувшегося к стенке кареты святого отца. — Если поднимите тревогу — смерть!

Предупреждение было своевременным. Рауль зычным голосом осадил лошадей и карета, замедлив ход, остановилась.

— Кто вы и куда едете? — послышался снаружи суровый голос офицера стражи.

— Дело за вами святой отец! — тихо сказал Василий и подтолкнул инквизитора острием шпаги к шторке, закрывающей окно.

Отодвинув штору, Эстебан Крус, высунул голову наружу.

— Трибунал инквизиции, болван! — зло выкрикнул он в лицо офицеру.

— Тысячу извинений святой отец! — ответил испуганным голосом начальник дозора, узнав инквизитора. — Тысячу извинений!