Приключения бригадира Этьена Жерара

В этот момент он меня и ударил. Комната закружилась в моих глазах, и я упал на спину, но в ту же минуту вскочил и схватился с ним как следует. Я его хватал и за уши, и за волосы, и за нос. Та безумная радость, какая овладевает нами в сражении, охватила меня. Я направил свою голову прямо в живот противника. Он увернулся и защемил мою шею под мышку. Держа меня одной рукой, он стал мне наносить другой удар. Тогда я вцепился в его руку зубами. Он застонал от боли и закричал во весь дух:

— Спасите меня, Ровтон! Спасите меня, говорю я вам! Он меня мучает!

Меня с трудом оттащили от Бальдока; победа была на моей стороне. Вокруг меня раздавался смех, приветствия, поздравления! Даже мой побежденный противник, и тот не сердился на меня. Он подошел и пожал мне руку. Я обнял его и поцеловал в обе щеки.

Но довольно об этом! Сегодня я расскажу вам о леди Джен Дакр и о странном приключении, которое произошло из-за нее.

Леди Джен Дакр была родной сестрой лорда Ровтона и жила в его доме. Полагаю, что до моего приезда она чувствовала себя одинокой. Это была красивая и изящная женщина, которая не имела ничего общего с окружавшими ее людьми.

Мы с леди Джен сразу стали большими друзьями. Я не мог подражать этим девонширским джентльменам и пить портвейн после обеда целыми бутылками. Поэтому я вставал из-за стола раньше других и уходил в гостиную к леди Джен. Она играла на арфе, а я пел ей французские песни.

Так я провел много вечеров, забыв о своем несчастном положении. А я был несчастен, друзья мои, когда вспоминал о том, что храбрый Конфланский полк остался без любимого и уважаемого вождя. Читая в английских газетах о том, какие чудные битвы происходят в Португалии и на границах Испании, я готов был рвать на себе волосы. Все это было для меня потеряно. О, зачем я попал в руки лорда Веллингтона?!

Из того, что я вам рассказал о леди Джен, вы можете сами догадаться обо всем прочем. Этьен Жерар очутился в обществе молодой и красивой женщины. Что это может значить для него? Что это может значить для нее? Я был скромен, старался сдерживать свои чувства и не подавал леди Джен никаких надежд.

Впрочем, боюсь, что временами я выдавал себя. Когда я переворачивал листы нотных тетрадей, пальцы мои дрожали, и она, конечно, понимала мою тайну, но в таких случаях женщины бесподобно умеют обманывать и притворяться! Женщины обнаруживают при этом гениальность.

Если бы я не догадался сам, что леди Джен ко мне неравнодушна, то можно было бы предположить, что мое присутствие для нее совершенно безразлично. Она делала вид, что забывает о моем существовании.

Когда я заговаривал с нею, она вздрагивала и глядела на меня притворно-изумленными глазами, точно удивляясь, как я очутился около нее. О, сколько раз мне хотелось броситься к ее ногам, поцеловать ее белоснежную ручку и сказать ей:

— Дорогая моя, я знаю вашу тайну, знаю, что вы неравнодушны к одному бедному изгнаннику и страдаете из-за этого, но уверяю вас, что я никому не расскажу этого и никогда не злоупотреблю вашими чувствами.

Но я был пленником, сыном враждебной страны, и на мои уста была наложена печать молчания. Я старался подражать ей, притворяясь равнодушным и безразличным.

Однажды утром леди Джен отправилась в своем фаэтоне в Окчемгтон. Спустя некоторое время, я также направился к Окчемгтону.

Вдруг, глянув вперед на дорогу, я увидел нечто ужасное.

На повороте дороги показался фаэтон. Пони мчались во весь дух. В экипаже сидела леди Джен, изо всех сил погонявшая лошадь, словно она спасалась от угрожавшей ей опасности. При этом она ежесекундно оборачивалась назад.

Так как дорога в этом месте делала крутой поворот, то мне не было видно, чего испугалась леди Джен. Не зная, что и думать, я бросился вперед, спеша к ней на помощь.

Через мгновение я увидел, кто преследовал красавицу. Это был господин в красном охотничьем сюртуке. Сидя на большой серой лошади, он скакал во весь опор, точно на гонке. Великолепный конь быстро нагнал фаэтон, и я видел, как всадник нагнулся и схватил пони под уздцы.

Потом между ним и ею завязался оживленный разговор. Он горячо что-то говорил, наклоняясь к ней, а она отодвигалась от него. Было ясно, что она боялась его и ненавидела. Я радовался, что судьба дает мне возможность оказать леди Джен серьезную услугу и побежал к фаэтону.

Наконец, я достиг цели. Я задыхался и совсем не мог говорить. Англичанин рассеянно взглянул на меня. Он слишком был занят разговором.

Теперь леди Джен сидела, откинувшись назад, и ее прекрасные глаза были устремлены на англичанина. Этот собеседник был красивый малый — высокий, сильный и загорелый. Я взглянул на него, и душа моя была охвачена ревностью.

— Я говорю вам, Дженни, что я вас люблю, верьте мне! — расслышал я, — не сердитесь, Дженни! Ну, Дженни, скажите, что вы более не сердитесь!

— О, нет, Джордж, никогда, никогда! — воскликнула она.

— Так вы не можете простить меня, Дженни? — с бешенством спросил англичанин.

— Я не могу забыть прошлого.

— Вы должны забыть! Довольно я умолял вас. Теперь я буду приказывать. У меня есть права. Слышите ли вы?