«Приключения, Фантастика» 1996 № 06

— Ой, кажется, мы заблудились… — вдруг услышал он запыхавшийся голос девушки. Она остановилась, пошарила в темноте рукой и, не найдя своего спутника, тихо позвала: — Где вы? Идите сюда…

Беглец шагнул на голос, наткнулся на Галинкину руку, взял ее в свою ладонь. Грудь раздирало бешено колотившееся сердце, и он отчетливо почувствовал по часто пульсирующей жилке на запястье девушки, что и она не меньше его устала.

— Кто это был? — наконец немного отдышавшись, полюбопытствовал парень.

— Мрак, — выдохнула Галинка и обессилено опустилась на землю.

— Мрак?.. Кто это?

— Господи! — вдруг разозлилась девушка, резко вскакивая. — Ты что — с неба свалился?! Ничего не знаешь: ни про награды, ни про мраков, ни про… — Голос ее внезапно оборвался, сорвавшись с шепота на крик, и, испуганно пригнувшись, она с силой прижала к губам ладони.

— И про Неприспособленцев, — тихо подсказал парень шутливым тоном.

Разгоряченное, раскрасневшееся лицо девушки не умело долго быть сердитым, и если бы сейчас было светло, беглец бы увидел — оно дрогнуло в улыбке и неожиданно стало еще привлекательнее, еще милее.

— Поди же, ему еще и весело, — беззлобно огрызнулась Галинка. — Вот попадетесь — тогда узнаете…

— Уже узнал, — сдавленно обронил бывший пленник.

— Тем более, — осуждающе заметила девушка и, потянув его за рукав, примирительно прошептала: — Идемте, я, кажется, сориентировалась… А по дороге постараюсь ответить на все ваши, — она вновь улыбнулась, — животрепещущие вопросы. Хотя не пойму: почему вы этого не знаете? — И в ее голосе уже прозвучали нотки явной обескураженности и — даже неверия.

— Может, вы из Чужаков? — спросила она минуту спустя, когда они вышли на твердый ровный грунт дороги. И это было обращение, скорее, не к своему спутнику, а к себе самой. —

Но тогда, — продолжала задумчиво девушка, — вы, наоборот, должны знать намного больше, чем, например, я — местная. — И приостановилась, глянув на беглеца. Глаза ее заинтригованно вспыхнули в темноте, отразив на мгновение тусклые блики редких звезд.

— Не… не знаю, — растерянно повел плечами парень и нервно дернул головой. Но девушка, казалось, не обратила на это никакого внимания, вернее не увидела, она слегка прижалась к руке своего спутника и деланно поучительным тоном проговорила, снова увлекая его за собой:

— Значит так, первое, Неприспособленцы, — это люди, которые не могут жить ни здесь, ни за столбами.

— А где это — за столбами?

Девушка резко отстранилась, развернулась к нему, всплеснула руками и бросила сквозь смех:

— Нет, вы невыносимы!

После снова поддела его руку, потянула за собой и доверительным голоском поинтересовалась:

— Признавайтесь: представляетесь?

— Нет, к сожалению… — Он замедлил шаг, легонько сжал ее руку и проговорил: — Поверьте, я совершенно не знаком с вашей жизнью. Это — правда. Как будто только вчера родился!.. — Голос его сорвался.

— Ой, тише! — девушка дернула парня за руку. — Пойдемте, пойдемте… Хорошо, я вам верю и все расскажу…

И они быстро зашагали по еле заметной обочине дороги. Ночь была безлунной, облачной — лишь кое-где просвечивались тусклые немигающие точки далеких созвездий. Темные квадраты домов мрачной шеренгой вытянулись вдоль их маршрута. Нигде не проглядывалось даже слабого огонька, и, казалось, что город вымер, вымер давно и безнадежно.

— Значит так, — продолжала Галинка, — Неприспособленцы, как я уже говорила, — это категория людей, которые не могут приспособиться, вернее, примириться с существующими законами.

— А почему?

— Не знаю. Наверное, в силу своего характера…

— И что с ними делают?

Девушка вздохнула и с желчью в голосе бросила:

— А вы не догадываетесь?

— Н… нет, — замялся парень. — Их сажают?

Она грустно усмехнулась и бесцветно обронила:

— Дезинфицируют, так это у нас называется. — И чуть погодя глухо добавила: — Вернее, у них…

Несколько минут они шли молча, затем беглец осторожно напомнил ей:

— А мраки?

— Тайная полиция, — буркнула себе под нос Галинка и резко мотнула головой: — Еще будут вопросы?

— Будут, — улыбнулся парень в ответ и прибавил: — Ну что вы злитесь?

— Я не злюсь. Мне просто непонятно: как нельзя не знать таких простых элементарных вещей?! О которых, наверно, известно каждому ребенку, каждому пацану?!.

— Значит — я хуже пацана. — Беглец тяжело вздохнул, высвободил руку и нервно провел ладонью по лицу.

— Так уж и хуже!.. — голос у нее дрогнул, она снова нашла его локоть, слегка сжала его и тихо проговорила: — Извините меня, дуру, мелю всякую чепуху…

— Ну что вы! — он даже чуть приостановился. — Это вы меня извините…

Немного погодя, как бы между прочим, она подсказала ему:

— Вы, кажется, интересовались и про награды? — Беглец молча кивнул. — Так вот, чем больше у человека медалей, орденов, различных профессиональных знаков поощрения — тем больше к нему уважения, доверия, а значит — почитания, славы. А у кого все это есть — у них, нередко, и власть, и деньги. И притом — бешеные. Отсюда: и страх, и зависть, и ненависть, и прочее…

— Значит, эти люди заслуживают этого?

— Наверное. — Она поджала губы, повела плечами.