Приключения Филиппа в его странствованиях по свету

Вотъ что вышло изъ разоренія! Шалунъ, который, когда у него въ карман было много денегъ, былъ запальчивъ, повелителенъ, недоволенъ; теперь, когда у него нтъ и двухъ пенсовъ за душою, объявляетъ себя счастливйшимъ человкомъ на свт! Помнишь, моя милая, какъ онъ ворчалъ на наше бордоское и какія длалъ гримасы, когда за обдомъ у насъ было только холодное мясо? Шалунъ теперь совершенно доволенъ хлбомъ и сыромъ и слабенькимъ пивомъ — даже такимъ дурнымъ, какое продаютъ въ Париж.

Въ это время я увидался съ другомъ Филиппа, Сестрицею. Онъ писалъ къ ней время отъ времени. Онъ ей сообщилъ о своей любви къ миссъ Шарлотт, и мы съ женою утшили Каролину увреніемъ, что на этотъ разъ сердце молодого человка было отдано достойной владычиц. Я говорю утшили, потому-что это извстіе было печально для нея. Въ маленькой комнатк, которую она всегда держала наготов для него, онъ будетъ проводитъ безсонныя ночи и думать о той, кто для него дороже сотни бдныхъ Каролинъ. Она хотла придумать что-нибудь пріятное для молодой двушки. На Рождество миссъ Бэйнисъ получила чудно вышитый батистовый, носовой платокъ; на углу красовалась «Шарлотта». Это была лепта любви и нжности бдной вдовы.

Вы, разумется, понимаете почему Филиппъ былъ счастливйшимъ человкомъ на свт, французы встаютъ рано; въ той маленькой гостинниц, гд жилъ Филиппъ, весь домъ вставалъ въ такіе часы, когда лнивые англійскіе господа и слуги и не думали еще подниматься. Ранёхонько Филю подавалась чашка кофе съ молокомъ и хлбомъ, а потомъ онъ отправлялся въ Элисейскія Поля; дымъ его сигары предшествовалъ ему пріятнымъ запахомъ. Въ тнистыхъ рощахъ, гд фонтанъ брызжетъ бриліантами къ небу, Филиппъ встрчался съ одною особою, съ которой иногда шли маленькій братъ или сестра. Румянецъ вспыхивалъ на ея щепахъ и лицо сіяло нжною улыбкой, когда она подходила здороваться съ нимъ, потому-что едва-ли ангелы были чище этой молодой двушка, она и не помышляла объ опасности. Работники шли къ своимъ работамъ, дэнди спали, и принимая въ соображеніе ихъ лта и взаимныя ихъ отношенія, я не удивляюсь, что Филиппъ называлъ это счастливйшимъ временемъ въ своей жизни. Впослдствіи когда, обоимъ пожилымъ джентльмэнамъ случились вмст быть въ Париж, мистеръ Филиппъ Фирминъ настойчиво потащилъ меня на сантиментальную прогулку въ Элисейскія Поля, и смотря на старый домъ, на довольно ветхій старый домъ въ саду, сказалъ со вздохомъ:

— Вотъ это мсто: тутъ жила баронесса С*. Вотъ это окно, третье, съ зелёной жалузи. Ахъ, сэръ! какъ я былъ счастливъ и несчастливъ за этой зелёной сторой!

И мои другъ погрозилъ кулакомъ на ветхій домъ, откуда давно исчезли баронесса О* и ея жильцы.

Я боюсь, что баронесса затяла своё предпріятіе съ недостаточнымъ капиталомъ, или вела его съ такою щедростью, что ея барыши поглощались ея жильцами. Я могу разсказать ужасныя исторіи, оскорбляющія нравственный характеръ баронессы. Говорили будто она не имла права на званіе баронессы и на иностранную фамилію С*. Еще живы люди, знавшіе её подъ другимъ именемъ. Баронесса была что называется красивою женщиною, особенно за обдомъ, гд она являлась въ чорномъ атласномъ плать и съ разрумяненными щеками. Въ утреннемъ же пеньоар она вовсе не была красива. Контуры, круглые вечеромъ, по утрамъ бывали угловаты и худощавы. Розы расцвтали только за полчаса до обда за щекахъ совершенно жолтыхъ до пяти часовъ. Я нахожу, что со стороны пожилыхъ особъ, имющихъ дурной цвтъ лица, скрывать опустошенія времени и представлять глазамъ вашимъ румяное и пріятное лицо, знакъ большой доброты. Станете ли вы ссориться съ своимъ сосдомъ, что онъ выкраситъ передній фасадъ своего дома или выставитъ розы на балкон? Вы скоре будете признательны ему за это украшеніе. Передній фасадъ мадамъ С* украшался такимъ же образомъ къ обду.

Филиппъ говорилъ, что онъ уважалъ эту женщину и удивлялся ей. Она дйствительно была достойна уваженія въ своёмъ род. Она расписывала своё лицо и улыбалась, между тмъ вамъ заботы грызли ей сердце. Она должна била ласкать молочницу, смягчать продавца масла, уговаривать виноторговца, выдумывать новые предлоги для хозяина дома, мирилъ своихъ жилицъ, генеральшу Бэйнисъ съ мистриссъ Больдеро, которыя вчно ссорились; заботиться, чтобы обдъ былъ приготовленъ хорошо, чтобы Франсоа, которому она уже нсколько мсяцевъ не отдавала жалованья, не напился или не нагрубилъ, чтобы Огюстъ, также ея кредиторъ, вымылъ чисто стаканы и приготовилъ лампы, а посл всхъ этихъ трудовъ, въ шесть часовъ разрзывать кушанье и быть любезной за столомъ; не слыхать ворчанья недовольныхъ (за какимъ табльд'отъ не бываетъ ворчуновъ?) разговаривать со всми, улыбаться мистриссъ Бёнчъ, сдлать замчаніе полковнику, сказать вжливую фразу генеральш и даже похвалить надутаго Огюста, который какъ-разъ передъ обдомъ взбунтовался на счотъ своего жалованья.

Разв не довольно трудовъ для женщины вести хозяйство безъ достаточныхъ средствъ, смяться и шутить безъ малйшей веселости? принимать насмшки, брань, выговоры, дерзость съ весёлымъ добродушіемъ и ложиться въ постель усталою и думать о цифрахъ?