Приключения филистимлянина из Ашдода сына Хоттаба

– Около ста веков не открывались эти ворота, – пояснил Хоттаб Гассану, обнаружив в мыслях Гассана вопрос, где же они находятся. – Ну, хорошо, сынок, расскажу тебе еще кое-что. В аль Магриб мы перебрались, конечно, не от удачи и везения. На то повлияла та же магия иного мира, собственно, та же, что и привела тебя сюда. Но более я должен упомянуть…

Немного подождав, Хоттаб был не в силах сдерживать эмоции.

– Сынок, хвала Каилу! Сейчас ты рядом со мной! – Казалось, Хоттаб вот-вот растрогается.

Но, обняв наконец сына, Хоттаб заговорщицки прошептал:

– Ну, мы тут развлечемся, Гассан!

Он похлопал по плечу совего сына, улыбнувшись. Омар ибн Хоттаб, в действительности не зная о планах отца, но ему было известно одно: его отец сильнее Гассана, но не тем, что он был его отец, а тем, что у него есть могущественный амулет, владея которым, обладатель его мог управлять самым главным из джиннов, и никто с ним не мог совладать. Омару не досталась власть ни над одним из волшебных духов. Однако еще с раннего возраста он, как мог, старался, скрывал в себе желание также обладать этой силой, и, со временем научившись управлять самосознанием, он так это умело скрывал от Хоттаба, что тот поверил в то, что Омар свыкся с мыслью о своем рождении без шансов на обладание в будущем магическими вещами. Просто Омар тщательно скрывал свои навыки, тая в себе, зависть к отцу.

На безымянном пальце правой руки Хоттаба Гассан заметил большой перстень, точь-в-точь который представлялся ему в мыслях незнакомца в проулках Израиля. Прощупывая его сознание, пытаясь его контролировать, тогда Гассан изучал свои способности. Филистимлянин узнал камень в перстне. Это был ан ха калаг тура камень бело-лунного цвета, который искал тот мужчина.

– Так вот зачем он… – Гассан оборвал мысль, чтобы не узнали его тайну, но все его соображение уже было поймано его отцом.

– …холоп альтотимских князей. Альтотимы, сын мой, это отголоски хамшинов, простолюдины всегда в поисках чего-то этакого, – с долей надменности и важности от своих познаний повествовал Хоттаб.

Видимо, он гордился своими редкими, но точными познаниями о людских племенах.

– Особи поселений, собранных невесть откуда, охочие на какую-нибудь безделушку с раздутой, дополнительной, ничего не значащей историей.

Гассан внимал словам Хоттаба и корил себя за то, что вновь дал возможность войти в свой разум иному читателю чужих мыслей. Но тут он заметил, что тот, поймав его мысли, ощутил подъем духа, еще не понимая о начавшейся в нем игре Хоттаба ибн Назарея. И теперь, он уже умело блокировал проникновения в свои мысли другому думопросвечивателю и тем более управлять ими.

Как вдруг Гассан почувствовал тяжелый установившийся на нем взгляд Хоттаба Саидшарифа ибн Назарея.

– Ощущаю, что ты теперь в игре, Гассан! – значительно произнес Хоттаб.

На самом деле, несмотря на его грозный вид, Хоттаб был доволен без какого-то либо воинственного расположения, скорей оттого, что ему лишь приходится вести интересную борьбу с тем, кто был бы ему равным. Хоттаб восторгался своим сыном как достойным противником, которого так давно у него не было, даже зная, что Гассану не хотелось участвовать в подобных забавах своего отца. И первым просчетом магистра Магриба было то, что старший сын не мог устоять перед его вызовом, к тому же не зная о том, что Гассан Абдуррахман был уже подготовлен к волшебному состязанию. Однако и первому просчету для Гассана была занижена сила могущества его отца. Хоттаб ибн Назара, словно схватив что-то в воздухе, сжав кулак, подводя руку к себе, вызвал на удивление Гассана своего духа.

– Вызываю раба Джирджиса!

Это было так просто, а для вызова джинна Гассана требовался целый ритуал.

– Леху мешарет абот ликрателай! – спешил Гассан, уже гадая, чем он сможет удивить отца, едва уже не сдаваясь властителю джиннов.

После действий рукой сделав в воздухе окружность перед Гассаном появился его джинн. Он был, как всегда, немногословен.

– Слушаю тебя, господин владыка кольца, – прозвучало из уст необыкновенного духа.

Почти в мгноновение среди людей появились существа с телами внешне схожие с человеческими, но принадлежавшие магическим вещам. Гассан стоял напротив отца, его дух появился рядом с людьми, зависнув чуть выше их голов. Непоколебимое выражение лица исполнителя желаний было по-прежнему безучастно, но в то же время джинн был готов к выполнению любых указаний Гассана. Его торс был крупнее тела человека, но менее массивным против повелителя джиннов, уже ожидавшего указания своего руководителя позади Гассана. Чьим видом филистимлянин был поражен, но оставался непоколебим! Однажды Гассану пришлось, как сейчас, однажды испытать чувство выдержки, когда впервые он, оказавшись один на один со своим наставником и одновременно противником Патоном, соплеменником родной деревни.